Колхауэр понимающе кивнула. Собственная дотошность, тяга к острым журналистским расследованиям, привычка действовать зачастую на грани фола — все это вместе взятое уже не раз ставило ее в довольно рискованные ситуации. Как раз в таких случаях она предпочитала обращаться к услугам частных детективов, которым доверяла гораздо больше, чем своим знакомым — из числа сотрудников спецслужб. К тому же эти люди весьма квалифицированны: вот и сейчас они первым делом решили проверить, не нашпиговано ли авто журналистки «жучками» и прочей спецтехникой, позволяющей отслеживать все ее перемещения.
Вручив детективу ключи от машины, она вознеслась лифтом на восемнадцатый этаж. Здесь размещался огромный, величиной с баскетбольную площадку кабинет Майкла Донована, главного редактора газеты «Лос-Анджелес таймс», а также офисы его заместителей и начальников отделов. В приемной Донована все было устроено так, как будто время застряло где-то в середине семидесятых: толстый ковер, тяжелые кожаные кресла, никелированные пепельницы на ножках, довольно массивный стол из орехового дерева, за которым восседает секретарша, рыжеволосая женщина лет пятидесяти, преданная Майклу, как хорошо выдрессированная овчарка.
— Как поживаете, Сюзан? Надеюсь, Майкл у себя? Мне нужно срочно поговорить с боссом.
Секретарша босса в силу понятных причин недолюбливала таких, как Элизабет: успешная, красивая, молодая, самостоятельная, пользуется повышенным вниманием мужчин… И хотя журналистка была одета в строгий костюм-двойку светло-серой расцветки, а юбка была не короче, чем положено, все же во взгляде Сюзан сквозило легкое неодобрение, тщательно маскируемое отработанным годами показным дружелюбием.
— Босс сам распорядился найти вас, Элизабет, и тоже «ср-рочно!», — сообщила секретарша. — У вас все телефоны почему-то отключены, пришлось сообщение вам скинуть на сотовый… Босс сейчас занят, у него гость. Минутку, я узнаю, когда он сможет вас принять.
Она нажала кнопку селектора:
— Босс, у меня в приемной находится миссис Колхауэр.
Из динамика тут же долетел густой, как старый английский эль, голос главного редактора:
— Очень хорошо, я готов принять ее немедленно.
Просторный кабинет, в котором оказалась Колхауэр, полностью отражал консервативные вкусы своего хозяина. Его стены были обшиты панелями из мореного дуба, на полу, как и в приемной, лежал толстый ковер, мебель массивная, дорогая, искусно сработанная под старину. Доновану немногим за пятьдесят, сухощавый, чуть выше среднего роста. Некоторым сотрудникам, особенно из числа молодых, он кажется чуть ли не ретроградом, но это не так: Майкл один из лучших специалистов своего дела в стране, и в отстаивании своей редакционной политики (а также интересов крупнейших акционеров издания) он последователен, как никто другой.