Однако он не удался, как известно нашему читателю, благодаря оборонительным мерам, предпринятым бдительной графиней. Ни Кристиан, ни Бриджнорт, хотя они и действовали с ведома властей, не отважились напасть на лее открыто, зная решительный нрав этой женщины во всем, что казалось защиты ее феодальных прав. Они мудро рассудили, что даже всемогущество парламента, как тогда несколько преувеличенно выражались, не спасет их от беды в случае неудачи.
В Англии же им опасаться было нечего, а Кристиан так хорошо знал все, что происходит в графстве Дерби и даже в замке графини, что Певерил был бы схвачен тотчас по прибытии в Англию, если бы шторм не заставил судно, на котором он плыл, уйти в Ливерпуль. Тут-то Кристиан, скрываясь под именем Гэнлесса, неожиданно встретил его и спас от когтей бравых свидетелей заговора, надеясь завладеть бумагами Джулиана, а в случае нужды — и им самим, так, чтобы тот оказался в полной его власти; игра эта была рискованной и опасной, но Кристиан на нее решился, не желая допустить, чтобы его подручные, которые всегда были готовы взбунтоваться против своих, могли похваляться захватом бумаг графини Дерби. Кроме того, для Бакингема было важно, чтобы письма не попали в руки Топэма, ибо этот чиновник, при всем своем тупом самодовольстве, считался честным и правдивым человеком; переписку эту следовало предварительно просмотреть самим и если ничего не прибавить, то по крайней мере кое-что изъять. Одним словом, Кристиан, осуществляя свои личные происки при помощи так называемого великого заговора католиков, поступил как механик, который, исходя из законов движения, пытается посредством паровой машины или большого водяного колеса пустить в ход другой, еще более сложный механизм. Поэтому он был полон решимости как можно лучше использовать мнимые разоблачения, совершаемые его людьми, и в то же время не позволить никому помешать его собственным планам обогащения и мести.
Чиффинч, желая своими глазами убедиться в столь высокопревозносимой красоте Алисы, ездил нарочно для того в графство Дерби и пришел в восхищение, со вниманием рассмотрев в Ливерпуле на протяжении двухчасовой службы в протестантской часовне, где ему совершенно нечего было делать, все достоинства прекрасной пуританки. Он пришел к заключению, что за всю свою жизнь не видел более очаровательной девушки. Убедившись, таким образом, в истине сказанного ему прежде, Чиффинч поспешил в гостиницу, куда должен был прийти Кристиан с племянницей, и с такой полной уверенностью в будущем успехе, какой ему еще никогда не приходилось испытывать, нетерпеливо ожидал их, готовясь с почетом встретить и роскошно угостить, что, по его разумению, должно было произвести выгодное впечатление на деревенскую простушку. Поэтому он был несколько удивлен, встретив с Кристианом Джулиана Певерила вместо Алисы Бриджнорт, с которой он надеялся в тот вечер познакомиться. Поистине жестокое разочарование, ибо он согласился преодолеть свою лень и отправиться в столь далекое путешествие единственно ради того, чтобы подвергнуть суду своего изысканного вкуса красоту Алисы, которой рассыпался в похвалах ее дядя, и решить, достойна ли эта жертва участи, ей уготованной.