— Нам тут рассказывают о мятеже и побеге молодого Певерила из дома влиятельного и почтенного мирового судьи, которого большинство из нас знает. Почему же, мистер прокурор, вы не пригласили сюда для подтверждения этого факта самого майора Бриджнорта и, если нужно, всех ого домочадцев? Вооруженный мятеж — не такое дело, о каком можно было бы судить по рассказам этих двух свидетелей, хотя боже меня сохрани сомневаться в их словах. Они свидетельствуют в пользу короля и, что не менее дорого для нас, в пользу протестантской религии против самого жестокого, самого варварского заговора. С другой стороны, перед нами почтенный старый рыцарь — я обязан считать его таким, ибо он не раз проливал кровь за короля, и я изменю свое мнение о нем, только если нам представят доказательства обратного. А вот его сын — подающий надежды молодой человек. Мы должны позаботиться о том, чтобы их дело было рассмотрено со всей справедливостью, мистер прокурор.
— Вы правы, милорд! — ответил прокурор. — Сохрани нас бог поступить иначе! Но мы более подробно рассмотрим показания против этих несчастных джентльменов, если вы позволите продолжить допрос свидетелей.
— Продолжайте, мистер прокурор, — сказал судья, усаживаясь поудобнее в своем кресле. — Я ни в коей мере не собираюсь мешать обвинению и хочу только напомнить то, что вы знаете и без меня: de non apparentibus et поп ехistenlibus eadem est ratio note 95.
— Тогда мы вызовем майора Бриджнорта, как вы сами посоветовали, ваша милость. Он должен быть здесь.
— Нет! — ответил из толпы, как всем показалось, женский голос. — Он слишком умен и честен, чтобы быть здесь.
Голос слышался отчетливо, как когда-то голос леди Фэрфакс, выступившей с подобным заявлением во время суда над Карлом Первым, но женщину, которая произнесла эти слова, найти не смогли.
После небольшой заминки, вызванной этим обстоятельством, прокурор, посовещавшись со своими советниками, сказал:
— У того, кто сообщил нам это известие, милорд, по-видимому, были для этого веские основания, ибо майор Бриджнорт, как мне сказали, внезапно исчез нынче утром.
— Вот видите, мистер прокурор, — заметил судья, — что получается, когда не подумаешь о том, чтобы собрать королевских свидетелей и держать их наготове. Теперь я не отвечаю за последствия.
— И я не могу отвечать за них, милорд, — с обидой возразил прокурор. — С помощью почтенного мирового судьи Бриджнорта мне удалось бы доказать, что менаду сэром Джефри Певерилом и графиней Дерби, о деяниях и намерениях которой нам достаточно поведал доктор Оутс, существует старинная дружба. Я бы доказал, что Певерил укрыл графиню у себя в замке и оказал вооруженное сопротивление вышеупомянутому судье Бриджнорту, когда тот хотел на законном основании взять графиню под стражу. Более того — я мог бы доказать справедливость всех обвинений против молодого Певерила.