Сначала карлик принялся витиевато описывать страдания, перенесенные им из-за заговора. Нетерпеливый Ормонд давно прервал бы его, если бы король не напомнил его светлости, что волчок скорее перестанет вертеться, если его не будут подхлестывать кнутиком.
Таким образом, Джефри Хадсон мог в полное удовольствие рассказывать о своем пребывании в тюрьме, где, как он сообщил королю, был свой луч света — красавица, земной ангел, чьи глаза столь же прекрасны, сколь легка ее походка. Она не раз посещала его темницу со словами утешения и надежды.
— Клянусь честью, — сказал Карл, — в Ньюгете живется лучше, нежели я полагал. Кто бы мог подумать, что этот маленький джентльмен наслаждался там женским обществом?
— Прошу, ваше величество, не понять меня превратно, — торжественно возразил карлик. — Чувство, которое я испытывал к этому прекрасному существу, похоже на чувство, что испытываем мы, бедные католики, к нашим святым, а не на что-либо более низменное. Она казалась мне скорее сильфидой, о которых говорят розенкрейцеры, нежели существом из плоти, ибо она была меньше ростом, более хрупкой и более легкой, чем земные женщины, в которых есть нечто грубое, унаследованное, несомненно, от грешной и великанской расы допотопных людей.
— А скажи, приятель, — спросил король, — не убедился ли ты потом, что эта сильфида — всего лишь простая смертная?
— Кто? Я, государь? Что вы!
— Не нужно так возмущаться, — сказал король. — Поверь, что я не подозреваю в тебе дерзкого волокиту.
— Время уходит, — нетерпеливо заметил герцог Ормонд, взглянув на часы. — Вот уже десять минут, как ушел Чиффинч. Через десять минут он должен вернуться.
— Вы правы, — уже серьезно сказал король. — Ближе к делу, Хадсон, скажи нам, какое отношение имеет эта женщина к твоему столь необычному появлению здесь?
— Самое прямое, милорд, — ответил маленький Хадсон, — Я видел ее два раза во время моего пребывания в Ньюгете и поистине считаю ее своим ангелом-хранителем. Кроме того, после моего оправдания, когда я шел по городу вместе с двумя высокими джентльменами, которых судили вместе со мной, на нас напала чернь. Едва мне удалось занять удобный пост, давший мне преимущество над превосходящими силами противника, как вдруг я услышал божественный голос, который раздавался из окна позади меня: он убеждал меня укрыться в этом доме, что я и исполнил, уговорив также и храбрых моих товарищей, Певерилов, всегда внимавших моим советам.
— Это доказывает их ум и скромность, — заметил король. — Что же случилось потом? Говори короче, под стать своему росту.