трехсот существ, зависящих от него; если он поведет тех, кого он будет называть уже не рабочими, но братьями, — если он поведет их по благородному и прямому пути, стараясь развить в них любовь к знанию, к искусству; если он сумеет сделать их счастливыми и заставит гордиться тем положением, которое многими принимается со слезами проклятий и отчаяния… тогда… этот человек, м-ль Анжель… это… Но Бог мой! Вот и он… он иначе и не мог явиться как среди благословений!.. Смотрите… вот господин Гарди!
— Ах, господин Агриколь, — сказала взволнованная Анжель, отирая слезы. — Его нужно встречать только со сложенными в знак благодарности руками!
— Взгляните… посмотрите на это благородное и доброе лицо: оно вполне отражает его поразительную душу!
Действительно, в эту самую минуту во двор въехала почтовая карета, где сидел господин Гарди вместе с господином де Блессаком, недостойным другом, который так низко ему изменял.
Несколько слов по поводу фактов, изложенных нами выше в форме беседы и касающихся организации труда, — вопроса капитального, которым мы еще займемся в этой книге.
Несмотря на более или менее официальные речи более или менее серьезных людей (мы считаем, что этим тяжелым эпитетом немножко злоупотребляют) о процветании страны, один факт является абсолютно неоспоримым: никогда еще положение трудящихся классов не было хуже; никогда еще не было так несоразмерно соотношение между заработком и потребностями трудящихся, несмотря на скромность их требований.
Несомненным доказательством верности этого является все более и более усиливающееся в богатых классах стремление помогать тем, кто так жестоко страдает. Устройство яслей и приютов для бедных детей, организация филантропических учреждений и т.д. доказывают в достаточной мере, что счастливые мира сего предчувствуют, что, несмотря на официальные заверения по поводу всеобщего благополучия, страшные бедствия, грозящие в будущем, зреют в недрах общества. Как ни великодушны эти отдельные индивидуальные попытки, но пока они явно недостаточны. Только наши правители могли бы предпринять действенные шаги… но они от этого уклоняются. Наши серьезные люди серьезно обсуждают значение дипломатических отношений с Мономотапой или другие столь же серьезные дела, но отдают на волю частной благотворительности или произвола капиталистов и фабрикантов все более и более достойную сожаления судьбу громадного населения, развитого, трудолюбивого, все более и более понимающего свои права и свою силу, но до такой степени изголодавшегося благодаря бедствиям, обусловленным безжалостной конкуренцией, настолько изголодавшегося, что у него часто нет даже работы, которая позволила бы ему хоть как-то сводить концы с концами. Да…