Здесь Палмеру показалось, будто что-то случилось с лентопротяжным механизмом, музыка зазвучала так, будто внезапно скорость вращения пленки убыстрилась, затем, наоборот, замедлилась больше обычного музыка вылилась в полную отчаяния и безысходности жалобу.
Фран не отступала от мелодии и ритма ни на шаг. Волны запахов сменяли друг друга со все увеличивающейся быстротой. В момент наивысшего напряжения, когда оркестр, казалось,закричал от боли, целая гамма разнообразных запахов разом выплеснулась на слушателей, смешиваясь в странные, тошнотворные сочетания. Знакомые, каждый в отдельности приятный, запахи, смешавшись, превратились в невыносимое зловоние, будто исходящее от разлагающегося трупа, воистину дыхание самой смерти.
Сверкающий поначалу калейдоскоп пленительной музыки и нежных запахов сменился мрачным погребальным гимном.
Музыка пробуждала в памяти череду воспоминаний, ощущений, впечатлений всей жизни, сменяющих друг друга с необыкновенной четкостью и быстротой подобно последним ощущениям утопающего, проносящимся в его гаснущем мозгу.
Напор музыки и запахов не ослабевал. Они взвивались и реяли по комнате, переходя в отвратительный шаг, внушая смертельный ужас и суля неминуемую гибель, они захватывали и душили зловонием руин и погибших цивилизаций, пока Палмер не почувствовал, что не в силах больше вынести весь этот ад. У него трещала голова, ломило в ушах, и желудок содрогался от едва сдерживаемых позывов рвоты.
А потом вдруг, внезапно, без всякого перехода ТИШИНА. Полная, абсолютная тишина, тяжело придавившая сознание, оглушающая. Тишина, казалось, сама рождающая голос смерти.
Палмер долго не мог придти в себя от потрясающего впечатления этой незнакомой музыки. Все чувства оставили его, сгорели, испарились. Он ощущал лишь усталость и безмерное удивление.
«Что могло заставить человека написать ТАКОЕ? спрашивал он себя. — Это — гениальная музыка, так назвала ее Робин? ПЕСНЯ ЗЕМЛИ?'»
Он повернулся к соседке.
— Как… — прошептал он, боясь нарушить тишину. —почему?..
Он видел следы слез на ее щеках.
— Джей, ах, Джей. Не спрашивай меня ни о чем. Даже за все золото мира я не смогу найти сейчас слов, чтобы объяснить тебе…
Резким толчком открылась дверь, и в кают-компанию влетел возбужденный до предела Ортега.
— Идемте, скорей! — закричал он. — Все в рубку управления! Мы прибыли! Выходим из Статического Пространства!
Палмер вскочил и вслед за соларианами поспешил на капитанский мостик. Его спутники возвращались к себе домой, хотя и стало очевидно, что по какой-то странной и необъяснимой причине они мало радовались этому факту.