— Я уже слышал об этом. Только тот уже находился здесь, на месте, не то что я.
Повесив трубку, я сел на подоконник и стал смотреть на ночной город, ощущая в желудке какой-то странный комок — такое со мной случилось впервые. Неприятное чувство. И все же, глядя на огни города, я с гораздо большей болью представил себе, как все они могут погаснуть по воле одного сумасшедшего, вслед за ослепительным светом повисшего в воздухе огромного гриба...
Я задвинул засов на двери, накинул цепочку и растянулся на кровати с рапортами-характеристиками на служащих «Белт электроник» и принялся их изучать один за другим.
Через час работы я отодвинул листки, снял с предохранителя мой сорок пятый и, положив оружие на расстояние вытянутой руки, заснул.
Парни из ИАТС не бездействовали. Каждый их шаг ограничен правилами, они все время натыкаются на бюрократические препоны, однако работают. Не успел я выразить желание взглянуть на результаты вскрытия тела Вито Салви, как Рэндольф и его свита тоже появились в морге. Их лица ничего не выражали, но Рэндольф сразу бросился в атаку:
— Ну, Тайгер, рассказывайте!
Несмотря на темноту в конторе, пахнущей антисептиками, я узнал сопровождающих его молодых людей — оба присутствовали, когда меня допрашивали в вечер побоища у Салви. Они выжидающе молчали, демонстрируя все тот же профессиональный интерес, что и тогда.
— Рутинная проверка, Рэндольф, ничего нового.
— Без глупостей. Давайте рассказывайте.
— Мне нечего сообщить, пока я не увижу заключение патологоанатома. Кончайте играть в эту игру и лучше отдайте распоряжение, чтобы мне его представили.
— Рэндольф кивнул и отправил маленького человечка — служащего этой конторы — за документами. Правда, тому пришлось идти не очень далеко: он выдвинул ящик, около которого стоял, вынул из него лист бумаги с отпечатанным на нем текстом и протянул его мне.
Жизнь Вито Салви оборвала пуля 45-го калибра. На его теле нашли множество ранок и гематом, но все эти повреждения не были смертельными. Кроме того, обнаружили следы еще нескольких ранений, полученных им в далеком прошлом, в том числе от трех пуль.
Я пропустил подробности в отношении этих ранений. В заключении также говорилось о небольшой язве желудка, осложнении от плохо залеченного сифилиса, начальной стадии катаракты в правом глазу...
Последняя пища покойного состояла из сладкого перца, крема, котлет и хлеба. Это соответствовало тому, что было найдено в квартире.
Я вернул листок робкому маленькому человечку, который убрал его в свой ящик, задвинул его и насмешливо посмотрел на меня.