Наконец, узнав меня, Смалл пробормотал:
— Полицейские...
— Они сидят в своей машине, напротив. Я остановился подальше и прошел к вам пешком за домом.
— Что происходит? — Его рука дрожала, и лед бряцал в стакане.
— Ничего особенного. Мы нашли человека, который имел контакт с Агрунски. Хотите его увидеть?
— Нет... нет... бесполезно.
— Он не часто встречался с Агрунски, но то ма,-лое, что знал, оказалось достаточным, чтобы им занялся убийца. Я подумал, что вас это заинтересует, потому что следующей мишенью вполне можете оказаться вы.
Смалл с трудом проглотил слюну, затем, шатаясь, подошел к креслу, упал в него.
— Почему?.. Почему я?
— Агрунски разговаривал с вами. Наркоманы это делают в известные периоды... Если он рассказал кое-что о своем уединении вам и Вестеру, то мог поделиться этим и с кем-нибудь еще. Наркоманы, особенно когда им не хватает наркотиков, не умеют хранить секреты.
— Мистер Мэнн...
Я резко остановил его:
— Позвоните Вестеру, расскажите ему то, что я вам сообщил. Потом возьмите себя в руки и подумайте хорошенько. Вспомните все, что вам говорил Агрунски. Вы и ваш друг держите в руках страшный огонь, который может разорвать нас на куски. Правда, возможно, вы лично, старина, и не увидите гриба, потому что вы на линии огня...
— Я никогда не думал...
— В этом-то и заключается ошибка, что никто никогда не думает.
Я постучал в дверь. Чарли Корбинет едва повысил голос:
— Входи, Тайгер.
Я вошел, а он даже не шевельнулся в своем кресле, продолжая смотреть по телевизору старый фильм. Пиджак его был снят, рукава рубашки закатаны.
— Ты не слишком торопился, Тайгер, а я не люблю ждать. И тебе это известно.
— Так было в доброе старое время, полковник. А теперь, если надо, вам приходится ждать.
— Перестань фанфаронить! — В его голосе послышалось недовольство. — Ты создаешь всем нам слишком много проблем.
— Чепуха! — отреагировал я.
На его губах появилась улыбка, но он постарался быстро ее стереть.
— Сожалею, что недостаточно хорошо обрисовал тебе положение.
— Какой салат они теперь нам подают, полковник?
— Хэл Рэндольф хочет, чтобы ты бросил это дело. А за его спиной и все другие службы.
— Пусть порычат. Им все равно больше нечего делать.
— Они демонтируют линию.
— А это к чему?
— Ведь надо же что-то делать.
— Конечно... и оставить нас в неизвестности.
— А ты предлагаешь нам что-то лучшее, Тайгер? Представь себе, мы этого ждем.
— Скоро!
— Проклятье! Принеси же нам, наконец, хоть что-нибудь! — Чарли пошевелился в кресле и скрестил руки. — Рэндольф продолжал работать по секретариату Гамильтона, и ему удалось узнать следующее: Гамильтон должен был оплачивать молчание, некоторые упущения, судя по его рапортам... Это не так велико, как шантаж, но, тем не менее, основательно. Но насколько это может быть нам полезно, еще не знаю.