— Кассандра, я тебя умоляю…
Он вцепился руками в ее волосы.
Стонал и дрожал.
Изгибался ей навстречу.
Проклинал ее. Запрещал, угрожал.
Боролся так, как может бороться только человек из стали — пока не лишился последних сил, пока терпеть уже не стало мочи.
И наконец сдался…
— И стоило залезать под холодный душ перед тем, как присоединиться к тебе в постели, — хмуро проговорил он, когда сердце его успокоилось настолько, что он смог снова говорить. — Надеюсь, ты удовлетворена тем, что наделала.
Она подняла голову, глядя на него. В лунном свете его глаза сверкали, на коже выступил пот.
— О да, Бенедикт, — сказала она послушно, так, как и должна говорить хорошая жена. — А ты?
Он снова выругался, теми же словами, что и раньше, но звучали они теперь гораздо более мелодично. Словно любовная песня.
— Иди сюда, — велел он, привлекая ее к себе. И выслушай меня. Между мужем и женой такого быть не должно. Когда все наслаждение достается лишь одному.
— Тот, кто выдумывал это правило, мало смыслит в жизни.
— Тем не менее в Италии оно действует.
На нее навалилась теплая и расслабляющая усталость.
— Тогда перестань быть таким итальянцем, пропела она. — Просто скажи «спасибо» и прими как факт, что иногда, даря мужчине наслаждение, женщина получает свою награду от его удовольствия.
С улыбкой он пробормотал:
— Grazie, сага!
Касси считала, что хорошо подготовилась к встрече со своей свекровью. За полтора часа перелета из Милана в Калабрию она выучила «Buono giomo, Signora Constantino. Lieto di conosceria» что, согласно разговорнику, означало «Здравствуйте, миссис Константине. Рада вас видеть».
Ко времени приземления самолета она была уверена, что при удобном случае сможет достаточно бегло произнести это приветствие.
С тем же успехом она могла изучать китайский!
Для начала, сорок километров от аэродрома до фамильного особняка Бенедикта представляли собой узкую, вьющуюся среди скал дорогу, проходившую порой в сантиметре от пропасти. Этого было достаточно, чтобы напугать ее до дрожи в коленях. Уже не говоря о том, что ехали они не в консервативном семейном седане, а в «Lamborghini Diablo», предназначенном для высоких скоростей. Именно за эту особенность машины, как быстро убедилась Касси, вжавшись в спинку сиденья, Бенедикт и приобрел ее. Он гнал так, словно участвовал в гонках.
Несмотря ни на что, они проделали путь без каких-либо происшествий. И практически не разговаривали. Хотя его поведение стало немного теплее, он явно был озабочен предстоящей встречей с семьей. Почему, Касси поняла почти сразу по прибытии.