Праздник шел своим чередом. В зале становилось все веселее и веселее. Наконец королева с приближенными отбыла, а за ней последовали и другие усталые и перепившиеся гости. Помахав в последний раз рукой, граф и графиня Линмутские бросились наверх в свои покои, где их поджидали слуги.
— Ваша ночная сорочка готова, миледи, — улыбнулась Дейзи.
— Не надо! — ответила Скай. — Мы с графом передумали. Мы едем в Девон! Пусть горничные упакуют в багаж платья и благовония, а мне приготовят темно-синий дорожный костюм с собольей оторочкой.
— Но, миледи, — запротестовала Дейзи, — мы совершенно не готовы к отъезду.
— Ты с остальными можешь ехать завтра или послезавтра, а мы с господином хотим покинуть Лондон немедленно.
— Хорошо, миледи. В своей спальне Джеффри отдавал такие же указания.
— Подайте большую дорожную карету, — приказывал ой мажордому. — Госпожа во время пути подремлет. Вышлите гонца на постоялый двор «Королевская голова». Пусть сообщит, что мы прибудем туда к вечеру. Я хочу лучшую спальню, отдельную столовую и помещение для моих людей и экипажа.
— Будет исполнено, милорд.
Уже через час большая дорожная карета с гербом Саутвудов на дверце прогрохотала по Стрэнду. Кучер и лакей сидели наверху. Сзади ехал верхом конюх, ведя в поводу двух лошадей. За ним скакали шесть вооруженных людей. Другие шестеро были впереди, чтобы карета не стала легкой добычей для дорожных разбойников. В четыре часа утра на морозном январском небосклоне мерцали звезды.
В экипаже дремали два пассажира, укрывшись лисьим одеялом и согревая ноги горячими кирпичами, завернутыми во фланель. Одной рукой Джеффри Саутвуд обнимал жену, другой ласкал ее груди. Лениво водил губами по шее, покусывал мочку уха.
— А помнишь, что мы делали год назад? — вдруг пробормотал он.
Скай счастливо рассмеялась:
— Что-то в этом роде, если память не изменяет мне, дорогой. Но не в карете на ходу.
— А мы никогда не пробовали любить друг друга в карете, — задумчиво заметил он.
— Джеффри! — От смущения ее голос прозвучал хрипло. Он усмехнулся:
— Ничего не поделаешь, крошка. Такая уж ты соблазнительная. И я хочу поглубже зарыться в тебя.
Скай почувствовала, как слабеет от желания. Что за способность у Джеффри возбуждать ее словами! Она ощутила, как изголодалась по нему, но раздумывала, правильно ли поступает. И в порыве добродетели воскликнула:
— Это нехорошо, милорд!
— Ты права, дорогая. Я как-то пробовал заниматься любовью в карете — это и в самом деле очень неудобно. Подождем до постоялого двора. Но там, мадам, пощады не жди! — Он перестал ласкать уже пылавшую Скай, и его глаза блеснули в предвкушении остановки в «Королевской голове».