Неожиданно в ее холодную руку скользнула маленькая ручка, и она услышала голос сына:
— Где мой дядя, мама?
Уинн посмотрела на него.
— Арвел, твой дядя мертв. Он никогда больше не обидит тебя.
Арвел кивнул ей, напоминая Мейдока, и сердце Уинн отозвалось болью.
— Мы можем ехать домой, мама?
— Да, мой господин принц.
Глаза Арвела расширились от ее слов.
— Я принц?
— Ты принц Пауиса-Венвинвина, Арвел ап Мейдок, — сказала ему мать.
— Мой дом не в Элфдине? — Арвелом неожиданно овладела эта новость;
— Нет, мой господин принц.
— Где мой дом, мама?
— Ты лорд Скалы Ворона, мой сын.
Подошел Риз и произнес:
— Что бы ты ни захотела, Уинн Гарнока, какая бы помощь тебе ни потребовалась, все будет исполнено в благодарность за то, что сделал для меня Мейдок, долг которому я никогда не смогу заплатить, и во имя наших родственных уз.
Она кивнула.
— Благодарю тебя, мой господин, — ответила она ему, а потом сказала Арвелу:
— Это твой дядя, мой сын, Риз, лорд Сант-Брайда.
Риз торжественно поклонился маленькому мальчику.
— Всегда к вашим услугам, мой господин принц. Могу ли я чем-то помочь вам сейчас?
— Возьмите меня к себе на лошадь, дядя, — ответил мальчик.
Когда все были в седлах, Арвел приказал Ризу встать во главе отряда воинов.
— Сейчас я еду домой, — сказал он. — Я еду домой в Скалу Ворона.
Они двинулись прочь от горящего замка, маленький мальчик на крупной лошади своего дяди вел их вперед. За ними носильщики, окруженные стражниками с факелами, несли тело Мейдока Пауиса-Венвинвина. Следом шли женщины. Вооруженный отряд замыкал колонну. Ночное небо над ними освещала яркая луна. Уинн посмотрела на луну. Она сияла чистым белым светом на черном фоне.
Затем вдруг на мгновение первозданная красота была закрыта тенью пролетающего ворона. Уинн подумала, что, возможно, она могла даже услышать крик птицы. Но если б она услышала, это был бы другой крик.
Мейдок умер. Еще раз их разлучил жестокий миг времени. Она не сомневалась, что однажды они вновь будут вместе; и в следующий раз… о, в следующий раз будет даже лучше!
Она не замечала ни слез, струящихся по ее прекрасному лицу, ни тайной, легкой улыбки, появившейся та губах. Ничто не имело для нее значения, кроме детей — Арвела, Аверел и нового ребенка, которого она носила в себе. Дети, Скала Ворона и ее воспоминания. Да! Ее воспоминания. Какие это были воспоминания!