– Друзья зовут меня Уиллом, – сообщил молодой человек. – Надеюсь, вы полюбите меня, Фортейн, что же касается меня, я уже обожаю вас. Вы такая живая и пылкая!
– Какой прелестный комплимент, Уилл! – с улыбкой пробормотала Фортейн. – О, взгляните! Это дерево, на котором мать велела повесить убийцу моего отца. Вон на той толстой ветке. Говорят, она даже не поморщилась, когда приказала удавить его отцовским поясом, и смотрела, как он корчится в муках. Он намеревался убить маму. Они с отцом отправились на прогулку, но по пути остановились поговорить с моей старшей сестрой Индией. Та попросила посадить ее на лошадь, и мама нагнулась, чтобы взять ее на руки, но тут прогремел выстрел, и отец упал с седла. Крестьяне, прибежавшие с полей, заметили блеск мушкета на холме и, ринувшись туда, поймали злодея. Он оказался бывшим управляющим, которого мама выгнала. Представляете, негодяй набрался наглости признаться, что хотел расправиться именно с ней!
– А за что она выставила его? – полюбопытствовал Уильям.
– За жестокость и ханжество. Выгнал жителей из Магуайр-Форда только за то, что они оказались католиками. Собирался населить деревню одними протестантами. Кроме того, он считал, что мама слишком дерзка и развязна для женщины и к тому же успела околдовать отца.
– Значит, вы не одобряете практику изгнания католиков, – заключил Уильям.
– Нет, разумеется. Зачем избавляться от порядочных, трудолюбивых людей только потому, что они слушают мессу, а не проповедь?
– Стоит зазеваться, как они нас прикончат, – уверенно объявил он.
– Да? А вы на их месте не сделали бы того же самого? – раздраженно бросила Фортейн. – Вы что, за дурочку меня принимаете, Уилл Девере? Поверьте, с обеих сторон льются потоки грязи. Сколько злобы, сколько лицемерия! Я прекрасно это понимаю и уверена, что было бы куда спокойнее, если бы англичане всего лишь правили страной и предоставили ирландцам жить в мире. Но нет, англичанам нужно во все сунуть нос, поэтому ирландцы сопротивляются изо всех сил. Настоящее безумие!
– Для молодой девушки вы слишком много размышляете, – заметил он, когда они отъехали от рокового дерева.
– Значит, образованные девушки вам не по душе, Уилл?
– Меня учили, что обязанности женщины – вести хозяйство, наблюдать за слугами и воспитывать детей, заботиться об их благополучии, духовном и телесном, а также во всем угождать мужу, чтобы он всегда торопился домой, в обитель мира и покоя.
– И по-вашему, для этого женщине не нужно образование? – серьезно спросила Фортейн.
– Моя мать учила дочерей всем тонкостям домоводства… – начал Уилл.