Он долго разглядывал ее.
— Я сам удивлен, что ты остановилась у меня. Ты всегда была настоящей леди.
— Что ты понимаешь под «настоящей леди»?
Она явно застигла его врасплох, и он долго думал, прежде чем ответить.
— Настоящая леди всегда ведет себя очень правильно. Она умеет одеваться, знает, что можно говорить и когда пользоваться вилкой для салата.
Элисон рассмеялась, но потом вдруг сделалась очень серьезной.
— Не могу сказать, настоящая я леди или нет, но знаю, что мне нужен друг, и это для меня важнее переживаний о правильности моих поступков. И друг этот — ты, Джейс.
— Я не сделал для тебя ничего особенного.
— Ошибаешься. Ты открыл для меня двери своего дома. Ты позволил мне перевернуть всю твою жизнь. Ты даже спишь на полу, только бы мне было хорошо. Но самое главное — ты помогаешь мне забыть прошлое, и это как раз то, что мне сейчас нужно.
Жужжал вентилятор, Пабло мирно посапывал в гостиной, а они не могли отвести глаз друг от друга. Сердце прыгало у нее в груди.
— А что произойдет, когда ты вернешься домой? — спросил он наконец.
Когда вернется, она заново переживет их поцелуи и будет помнить каждое его прикосновение.
— Не знаю, — тихо ответила Элисон.
Он скользнул ладонью по ее щеке, потом пальцем приподнял подбородок и погладил его.
— Я хочу быть другом для тебя, Элисон. Но мне кажется, чертовски трудно мужчине и женщине оставаться друзьями, когда их влечет друг к другу.
— Этого не было раньше, — произнесла она, словно подумала вслух.
— Так ли?
Его глаза были, как всегда, очень темными, но ей не понравилось то, что он имел в виду.
— Ты был лучшим другом Дейва. Я даже никогда не думала о…
— Считаешь, что все началось с твоего приезда в Ред-Блафф?
— Да! Нет! Джейс, я не знаю. — Неужели их влекло друг к другу уже давно, а она просто отрицала этот факт… или она бежала от влечения?
Джейс покачал головой.
— Именно об этом я и подумал. А у настоящей леди такие мысли не должны возникать.
Леди понимает все по-другому. Она никогда не действует, поддаваясь порыву. Настоящая леди любит только одного, всю жизнь, а на других даже и не смотрит.
В голосе было столько горечи и обиды, что Элисон не удержалась:
— Но это как раз и называется супружеской верностью.
Лицо у Джейса стало суровым. Он опустил руки.
— Да, я не настоящий джентльмен. Я не знаю ничего о супружеской верности, я умею брать, но не умею давать. Я привык получать удовольствие ночью, а наутро уходить. Мы с тобой так же не похожи, как Ричмонд и Ред-Блафф.
— И что все это значит? — Уж не хочет ли он ее испугать?
— Это значит, что прошлую ночь я спал в своей спальне не потому, что я хороший парень и мысли мои чисты как снег.