— Так значит, ангелом? — Она позволила появиться на своем лице чему-то, отдаленно напоминающему улыбку.
— Ну, ты же не отвечаешь за то, что о вас мужчины думают.
— А самого себя — пилигримом? В Трясине Отчаяния?
— Бредущим из Трясины Отчаяния через Долину Унижений к Холму Трудностей. Всем этим пилигримам полезно бы подхватить малярию, желтую лихорадку и дизентерию одновременно.
— …Сказал он так, словно был самим дьяволом. А ты соответствуешь своей репутации.
— Дурной славе, ты хочешь сказать.
— Роуленд, вот у кого превосходная репутация, верно? — с ехидцей спросила Роза.
— О, его репутация просто великолепна. Первопроходец, миссионер, гуманист. Однажды на Золотом Береге он прихватил солдат, проводника и отправился на поиски охотников за рабами. Они обнаружили караван: дюжина бандитов с примерно сотней пленников держала путь в Кумаси после налета на север. Мужчин вели связанными друг с другом, чтобы не дать им убежать. Женщин и детей тоже. Роуленд принялся отстреливать бандитов по одному. Стрелок он классный.
— Так им и надо.
— Да, но бандиты попрятались за спины пленников, а Роуленд приказал своим солдатам стрелять в них, и те стреляли, пока бандиты не кинулись бежать, тогда Роуленд всех их перебил. Те из пленников, кто остался в живых, были в восторге, что смогут вернуться домой, но Роуленд заставил их идти к побережью, чтобы рассказать обо всем губернатору и попросить у Англии защиты. Великолепная история, правда?
— Да. — Роза подлила ему в стакан.
— Когда вождь начал возражать, Роуленд застрелил его и назначил нового. Они двинулись к побережью. Проводник ночью освободил женщин и помог им бежать. Роуленд держал всех мужчин связанными друг с другом, но каждый день несколько человек все равно убегали, поэтому он расстреливал еще нескольких, чтобы добиться от остальных послушания. Примерно двадцать человек добрались до побережья, побывали у губернатора и попросили, чтобы Британия взяла их под свою защиту. Вот почему у Роуленда такая блестящая репутация. Но поскольку проводником был я, мое отношение к этой истории такое же, как у африканцев.
— И этот человек будет следующим лордом Хэнни?
— Похоже на то.
Лицо Розы чем-то напоминало маску, ее выдавали только широко раскрытые, горящие глаза.
— А может быть, ты просто ему завидуешь, — сказала она, — потому что у тебя нет такого имени, как Хэнни.
— У него будет целых два имени: Роуленд и Хэнни. Почему бы мне ему и не позавидовать?
— Блэар… В Уигане таких фамилий нет.
— Это фамилия человека, который усыновил меня после смерти матери.