— Безумно! Я вам сказала… — Никто еще не слушал его версию с таким вниманием.
—Вам, конечно, пришлось пройти подготовку…
— Я был на специальном семинаре. Меня оформили как частного детектива…
— На редкость интересно. У нас ведь банк — бумажки, счета… Спецсеминар — это профессионалы, разведчики?
— Из нас готовили водителей-секьюрити. При этом постоянно напоминали про случай с нападением террористов на Шлейера…
Гореватых в кабинете внимательно слушал. Он знал эту историю, в комитетской школе ее любили повторять новичкам. Водитель-секьюрити Ганса Шлейера оказался на высоте. История эта обошла всю прессу.
«Не оттуда ли он ее взял, чтобы сделать своей визитной карточкой? И Иванов ли он?»
Что-то в нем, определенно, было для дела, которое генерал думал ему поручить.
«Надо только все как следует проверить. Слепой теряет палку всего один раз».
Генерал дал ему возможность договорить, нажал на звонок. Секретарь извинилась:
—Меня вызывают. Оставьте, пожалуйста, ваш телефон. Может, что-то для вас будет. Я обязательно позвоню.
То, что Иванов предлагал свои услуги в качестве секьюрити, а не киллера, его не смутило. Телохранители и убийцы испокон веку были двумя сторонами одной медали. Гореватых проверил Иванова сам, не поручив кандидата ни службе безопасности, ни Фонду психологической помощи Галдера, ни секьюрити «Рыбацкого банка». Где бы он ни находился, у него всегда хватало средств на личную агентуру. Он практиковал это во всех странах, где работал по линии Первого Главного управления, и потом — по культурным связям с зарубежьем. В Швейцарии — в Иллигхаузене, в кантоне Тюринген — на Кипре, в Южной Америке. Со своими закордонными помощниками он и сегодня поддерживал достаточно тесные отношения, но теперь они были иными, дававшими возможность заработать и ему, и им. И еще группе влиятельных людей наверху.
Проверка Иванова показала: «В Москве без прописки и связей. Жилье снимает. Не судим. Начинал в бывшем КГБ СССР на охране правительственных дач. Уволен по сокращению. Имеет лицензию частного охранника. Сопровождал девиц легкого поведения в дальнее зарубежье. Разведен. Ребенка воспитывает теща, отца не подпускает. Деньги на ребенка присылает дочь…»
«Чем не киллер?» — рассудил Гореватых. Через пару недель генерал позвонил ему. Он не назвал себя, и номер аппарата, с которого он звонил, не высвечивался. О встрече договорились быстро.
—На площадке у памятника писателю Александру Фадееву. Миусы…
Генерал подхватил его в машину по дороге. Проезжая по Садовому, притормозили. Разговаривали в кафе недалеко от Планетария — забегаловке, где Гореватых никогда не видели и никто не мешал. Он,