—Где только не бросают…
Стаканчики лежали на месте — в металлической тележке из супермаркета, рядом с агавой. Мой приятель успокоился. Твердой рукой наполнил емкости. Теперь уже ничего не было видно. Его вела чистая интуиция. Закусили мы, как обычно, оливками из банки.
—В детстве я думал, что все люди из Могилева… — в такт далеким от меня мыслям заметил Венгер. — Все вокруг меня были местные…
Я представил, как он таращит в темноте крупные рачьи глаза. Он был широк. Вязаная его разношенная кипа могла быть чашей большого, бюстгальтера.
— Скучаешь?
— Да нет. Если бы еще решить проблему подледного лова…
Он любил раскручивать вопросы глобально. Когда кто-то за столом вспомнил, как чуть не подавился рыбьей костью, Венгер спросил заинтересованно:
—Какое положение сейчас с мировой рыбой?
Кроме предстоящей войны с мусульманами по всему периметру христианского мира, в ходе которой Израиль должен был стать форпостом христианства и отстоять его честь, у Венгера было еще несколько дежурных тем. Сегодняшнюю можно было обозначить так: «Иврит и блатная феня». Первым несколько лет назад заговорил о фене бывший в то время председателем Федерального информационного агентства Михаил Полторанин, указавший на разгул «лагерного иврита» на российском телевидении…
Венгер, выезжавший в прошлом как судмедэксперт на места происшествий, достаточно наслышался фени от прокурорских, ментов и уголовников. Кроме того, в религиозной ешиве в Иерусалиме получал иврит в объеме, не снившемся Михаилу Полторанину.
Венгер, естественно, пошел дальше Михаила Полторанина, он даже разоблачил переводчиков «Блеска и нищеты куртизанок» Бальзака, использовавших ивритские слова для перевода на русский парижского уголовного арго.
—«Большая хевра»… Вроде сходки французских воров в законе… «Хевра»! Это же «общество», «компания»… А кроме того, «друг», «коллега». «Хавира» — «притон», «хавер» — «мужик», «любовник»… Или, например, воровская «малина»!
— А что малина?
— Ночлежка. На иврите «малон» — «гостиница»… «Мэлин» — «ночует»… Ну, мы тоже подарили израильтянам! «Шанс» у них «сихуй». «Чек дахуй» — отсроченный чек. «Мудак» — «взволнованный».
Я предоставил ему возможность выговориться.
—Я каждый раз нарочно спрашиваю у своего рава: «Ата (то есть „ты“) — мудак?» Он кивает: «Кен, кен». «Да, да, мудак»…
Мы посмеялись.
Венгеру надо было возвращаться. Его ждал сын, вечерами они обычно играли в шахматы.
—У тебя есть кто-нибудь, кто может определить группу крови? — спросил я.
У меня не было возможности подготовить вопрос — он прозвучал жестко. Венгер от неожиданности поперхнулся: