— Быть может, вы сочтете, что я нынче вечером злоупотребляю вашей галантностью, — сказала Мануэла, — но имеете ли вы хотя бы какое-нибудь представление о том, куда нам двигаться дальше?
Неожиданно ей ответил Варгас:
— Нет. Еще многое нужно прояснить. Единственное совершенно очевидное — и спешу заверить, никакого интереса для вас не представляющее, — это что нам нужен какой-то собор в центре какого-то города. Думаю, не стоит говорить вам, сколько в этой стране соборов.
— Понятно… — пробормотала Мануэла ставшим вдруг усталым голосом.
Довольно любопытное это ощущение вечного начинания заново.
Этот камень находится под тобой, словно чтобы подчиниться тебе.
Он над тобой, словно чтобы править тобой.
Следовательно, он обладает тобой. Рядом с тобой он ровня тебе.
Rosinus ad Sarratantum, In: Art. Aurif. I. P. 310
От костра осталась лишь кучка пепла, и луна заливала серебристым светом склоны сьерры. Завернувшись в толстое шерстяное покрывало, Мануэла, пройдя немного, примостилась на кучку песка. Она проснулась уже больше часа назад и так и не смогла снова заснуть. И тогда попыталась привести в порядок мысли.
Значит, они ищут некую скрижаль. Табличку, спрятанную где-то на Полуострове. Три человека, у которых нет ничего общего, кроме обширных знаний.
И где же заговор, в существование которого верит Торквемада? Скрижаль, какой бы ценной она ни была, разве может дестабилизировать государство или Церковь? Мануэла начала сильно в этом сомневаться. И почему этот марран, Абен Баруэль, потратил столько сил, чтобы состряпать сложнейшие криптограммы, где Коран перемешан с Новым Заветом, а Новый Завет с Ветхим? Может, это просто игра ученого ума? Вряд ли.
Она вздохнула. И ради чего он так старался? Только один человек знал ответы на вопросы, которые ее интересовали. И этот человек 28 апреля умер на костре в Толедо.
Она собиралась уже вернуться в лагерь, когда за ее спиной раздался голос Варгаса:
— Не спится?
Мануэла удивленно обернулась. Интересно, давно он здесь?
— Я не хотел вас пугать, — извинился францисканец. Хоть и было еще темно, она догадалась, что он опустил глаза.
— Вы тоже не спите. Думаю, это из-за загадок.
— Помимо всего прочего.
— Надо признать, задачка не из простых.
— Всякая сложность относительна, поскольку зависит от мотиваций, которые нами движут.
Мануэле пришлось приложить усилие, чтобы вертевшийся у нее на языке вопрос прозвучал естественно.
— А вы? Что движет вами? Вы были другом Баруэля?
— Если исходить из силы чувства, а не из его продолжительности, то да, я был другом Баруэля.