— Ты красивый.
— Конечно, я твой ангел-хранитель. Я дам тебе много порошка. Пойдем со мной, Амелия.
Он протянул ей руку, она ухватилась за нее и встала. Он привлек ее к себе. Он даже погладил ее по щеке, их головы были так близко друг от друга, что он видел черные точки на ее носу картошкой. И ее зрачки, расширенные, как звезды. Вокс открыл дверь, осмотрел лестницу и мягко потянул Амелию за собой. Они спустились по лестнице, словно пара влюбленных.
Шел дождь. Грязное и серое утро. Редкие прохожие бежали, чтобы поскорее оказаться под крышей, или ускоряли шаг. Какой-то тип пережидал непогоду под навесом магазина, глядя себе под ноги. Вокс обнял шлюху за талию, и они пошли по блестящему тротуару к улице Лафайетта, где прошлой ночью он оставил машину, «пежо-305», угнанную в Обервийе. Она рухнула на сиденье, все так же растопырив лапы. Слизняк, лишенный манер, лишенный перспектив, лишенный интересов. Он завел мотор, включил дворники, и те задвигались по стеклу. Это вызвало у нее смех, она протянула руку к ветровому стеклу, имитируя их движение.
— С тем, что я дам тебе, ты станешь счастливой навеки, — сказал он, кладя руку ей на бедро.
Он ощутил мышцы, связки ее ноги. Он подумал о хрящах, о венах, о суставах, словно бы его пальцы могли служить не только тактильными, но и визуальными датчиками и с их помощью он мог увидеть часть тела киборга. Будущее обещало быть чудесным. Ему только надо продержаться. Еще немного.
Виктор Шеффер только что проглотил две таблетки антигриппина, запив их кофе из термоса, и наслаждался температурой, эффект которой всегда ценил чрезвычайно высоко. От высокой температуры ему казалось, что в его теле живут одновременно несколько человек и что совместная работа их мозгов расцвечивает мир совершенно невероятными красками. Он посмотрел на часы: девятнадцать двадцать. Он выпил еще немного кофе. Сидя в машине перед Институтом судебно-медицинской экспертизы, он уже полчаса ждал Брюса, присутствовавшего на вскрытии тела Элоди Дожье. Он приехал за ним, чтобы лично пересказать последнюю информацию, полученную от Санчеса.
«Почему жизнь лампочек так хрупка? Ответ: потому что она висит на волоске!» Шеффер вздохнул, скомкал обертку в комочек и сунул его в карман. В зеркале заднего вида он увидел Алекса Брюса— тот остановился на тротуаре, чтобы позвонить. Он понял, что майор пытается дозвониться Мартине Левин. Дважды набрав номер, он выключил телефон и сразу увидел машину. Подойдя к ней, он закурил, а когда поднял голову, Шеффер подумал, что он отлично выглядит. Напряженный, похудевший, торжественный.