Все это произошло четыре года назад. Сотрудница социальной службы, ухаживавшая за обитателями дома для престарелых и знавшая Амели Куаньяр, все еще работала. Брюс и Шеффер нашли Марту Ламбрези у нее дома, в Ла Фретт-сюр-Сен. Они пришли в обеденное время. Сотрудница социальной службы не забыла убитую старушку, но мало что могла вспомнить о содержании своих с ней разговоров. Судя по всему, они говорили только на две темы — программы телевидения и жизнь обитателей богадельни. Амели Куаньяр больше любила сплетни, чем людей, и предпочитала общению одиночество своей комнаты. Марта Ламбрези была совершенно уверена в одном: она никогда не упоминала о существовании сына. Амели Куаньяр едва перевалило за шестьдесят, но к моменту ее переезда в дом для престарелых болезнь уже давала о себе знать, и она часто теряла нить разговора. «А вы помните, какой у нее был голос?» — спросил Шеффер. «Вот вы сейчас у меня спросили, и я сразу вспомнила. Голос — это, наверное, единственное, что ее отличало. Теперь, когда прошло столько времени, я даже должна признать, что именно из-за этого красивого голоса я проводила с Амели немного больше времени, чем с другими старичками. До сегодняшнего вечера я не отдавала себе в этом отчета. Это странно».
Брюс оставил Марте Ламбрези номер своего мобильного телефона и попросил позвонить ему, если она найдет еще кого-то, с кем общалась старая Амели. Сотрудница социальной службы выслушала эту просьбу с неуверенным видом, но пообещала сделать все, что сможет.
— Я как на иголках, — сказал Шеффер, открывая банку пива.
— Послушай вот это, — ответил Брюс, поднимая глаза от протокола, который все это время перечитывал. — «Бертран Делькур сказал мне, что хочет поскорее вернуться в Париж, чтобы пойти на праздник, устроенный какой-то звукозаписывающей фирмой в промышленной зоне». Ты помнишь это заявление?
— Да, это сказала стюардесса с последнего рейса Делькура Токио—Париж.
—Я почти что уверен, что в том здании в пром-зоне, где держали Мартину, есть то ли студия, то ли звукозаписывающая фирма.
— Откуда ты знаешь?
— До того, как набить морду Саньяку, я немного попутешествовал.
— Так чего мы ждем, пошли туда!
— Уже почти десять часов, Виктор.
— В любом случае я слишком вымотан, чтобы уснуть.
— А Катрин?
— Я пообещал ей, что, когда закончится дело Вокса, я повезу ее отдыхать на солнышко.
А ты бывал на Кубе?
Брюс погасил фары и медленно повел служебный автомобиль по проспекту Кладбища, освещенному натриевыми фонарями, один из которых уже подавал признаки слабости. Он мигал, и в результате все вокруг казалось вибрирующим, как на экране компьютера. В таких условиях трудно было понять, горит ли свет за высокими окнами фасада. Брюс остановился перед подъездом и выключил мотор.