— Ты все такой же красивый. Даже когда мокрый и пахнешь, как старый пес.
— И ты тоже.
— Что случилось? Надеюсь, ничего серьезного?
— Ты знакома с Аленом Саньяком.
— Ты не спрашиваешь, значит, я не должна отвечать.
— Этот тип сотрудничает с нами по делу Вокса.
— Да, я знаю.
— Ты это знаешь?
— Да, я встретилась с ним, потому что он хотел получить от меня сведения о тебе. Он опасался, что ты примешь слишком близко к сердцу роль координатора этого расследования.
— Что ты ему сказала?
— Безобидную неправду. Что ты любил бывать за городом, ловить тунца. Да вообще все, что мне приходило в голову. — Брюс поднял брови. Она продолжала: — Мне не хотелось говорить с ним о тебе. Мне не хотелось произвести на него плохое впечатление. Нужно было найти компромисс.
— Почему ты с ним спишь?
— Первый раз это случилось, потому что он ужасно этого хотел.
— Ну, такое можно сказать о почтальоне.
— Ален Саньяк появился в тот момент, когда я перечитывала бурную биографию Клауса Кински.
— Это могли быть и «Приключения Пифа». Что за чушь!
— В конце века мне стало скучно, Александр. В семидесятые все казалось таким возбуждающим.
— В те годы ты была слишком молода.
— Я из молодых, да ранних.
— Ну а во второй раз?
— Какой второй раз?
— Саньяк.
— Знаешь, секс без любви доставляет мне больше удовольствия.
— Да, иногда этим вещам совсем не обязательно совпадать.
Она снова улыбнулась ему и пожала плечами. После этого закурила. Он посмотрел, как она зажигает сигарету, вспомнил и другие ее жесты, такие же плавные. Ему захотелось провести рукой по ее шелковистым волосам и погладить ее по подбородку. Но, сказав себе, что вполне достаточно знать, что в мире существует такое очарование, он встал.
— Береги себя, Тесса. И не открывай дверь, кому попало.
— У меня надежный инстинкт.
— Даже Фреду Геджу.
— Фред носит свое отчаяние с той же гордостью, как другие— очки «Рэй Бэн». Это придает ему стиль.
— Я думаю, что он от него балдеет.
— Ну, такое с нами со всеми случалось. Извини, я себя виноватой не считаю.
— А с Саньяком, это будет продолжаться?
— Еще не знаю. Мне нравятся его разговоры. Ален— очень умный извращенец.
— Его разговоры?
— Он мне рассказывал много захватывающего о власти Глагола. О силе мантр в самой древней индийской религии. Самое великое из литургических восклицаний — это Ом! Все ведические молитвы начинаются и кончаются этим слогом. Он родился по меньшей мере за шестнадцать столетий до Иисуса Христа, ты знал?
— Нет.
— Ом! Это таинственный возглас, придающий энергию религиозным церемониям. Это абсолютный звук. Еще Саньяк сказал, что это первородный Глагол, чьи отголоски звучат в бесконечности.