- Запах исчез? - спросил он.
Она пожала плечами.
- Все относительно. В конце концов, его джинсы никогда не пахли одеколоном "Инглиш лезер".
- Шон очень переживает, - сказал он.
- Не его вина.
- Сэмми тоже просит его простить.
- И не его вина.
- Я извиняюсь, - добавил Броуди.
- Ты в самом деле чувствуешь себя виноватым?
- Послушай, Эллен, этот тюлень - улика.
- Тогда его должен содержать город.
- Где?
- В гимнастическом зале школы, в городском бассейне, в ванной Гарри Бона, - взорвалась она. - Мне наплевать. Они не имеют права превращать мой дом в зоопарк.
Она вела себя ужасно, просто ужасно. Ведь она полюбила тюленя, действительно полюбила. Он был прекрасен, и всю душу выворачивали его огромные темные глазищи. Да и было приятно, что Шон сразу же потянулся к детенышу. А тюлененок, видимо, считал Броуди своей матерью. Возможно, в этом-то и вся загвоздка. Тюлень, подобно Шону и Майку и всем, кто имел дело с Броуди, немедленно в него влюблялись, а она оставалась в стороне.
- Я попрошу доктора Лина, чтобы он пристроил тюленя, - пообещал Броуди.
- Ладно, не имеет значения. Шон теперь слишком увлечен. - Теперь ей стало стыдно, и она взглянула мужу в лицо, прося прощения. Он нежно ей улыбался. "И почему, черт возьми, он всегда вел себя так по-христиански?" - Просто тебе не следовало стирать и полоскать вашу одежду, а все равно мне пришлось повторить операцию, чтобы убить запах...
- Хорошо, я запомню на будущее.
Нет, он не запомнит. Обязательно возникнет какая-нибудь проблема в городе или один из мальчишек попросит отца сделать что-нибудь поважнее, как, например, покрасить яхту или купить костюм для подводного плавания. А еще лучше заставить ее играть роль заведующей живого уголка бойскаутов...
- О'кей, Броуди, - сказала Эллен тихо. - Наверное, мне надо-таки принять лекарство. Что-то у меня нервы пошаливают.
Он помог ей вытащить белье из машины. Его форменные брюки выстирались хорошо, но на рубашке сохранились пятна, и было решено, что теперь он будет ее надевать, когда придется ковыряться в саду. Они оставили белье на гладильной доске и стали подниматься вверх по лестнице, держась за руки. Она знала, что ей предстоит, и от этого становилось приятно и тепло. По крайней мере, их интимные отношения восстановились, хотя одно время казалось, что все полетело вверх тормашками.
Снимая рубашку, он вдруг прищелкнул пальцами.
- Чуть не забыл. Шон просил меня передать тебе...
Красные предупреждающие флажки.
- Что?
- Насчет девчонок.
- Тебя это не касается, - предупредила она. - Девчонкам выделяется каноэ во время регаты, и все.