ВЛАДИВОСТОК. ПРИМОРСКИЙ ПАРК
Исаев и Сашенька медленно шли по пустынной аллее. Где-то за буйными соцветиями кустарников слышались веселые голоса, визг, смех и плеск воды: там, внизу, пляж на берегу залива.
– Когда я слышу эту радость, – сказал Исаев, – мне сразу вспоминается петроградский приятель Генрих Ганин, эстрадный чтец. У него была новелла. Она называлась «Лось в черте города». Предвоенный Петроград, на первых страницах газет – сообщения о стачках на заводах, решение правительства о призыве в армию, сообщения о росте цен на продукты, но люди, все как один, читают четвертую полосу – там маленькая заметка: «Вчера на Васильевском острове из леска вышел лось. Не обращая внимания на жителей, лось спокойно перешел дорогу и углубился в чащу». Проходит месяц, на первых полосах появляются сообщения – «Тысячи убитых в пограничных районах, надвигается всеобщая война». Но люди все-таки читают четвертую полосу, а не первую, потому что там заметка: «Лось в черте города. Вчера лось шел по Невскому. Он разбил рогами две витрины и лег спать на Литейном». И Ганин тогда говорил мне: «Если на четвертой полосе газеты появится очередное сообщение – «Лось в черте города», где будет сказано о том, что десять лосей танцуют на Аничковом мосту, – это будет означать конец мира, но люди будут читать именно эту заметку – «Лось в черте города»...
Сашенька улыбнулась:
– Максим Максимыч, вы необыкновенно странный человек. Словно девица.
– Это как?
– Очень просто. У вас настроения меняются.
– Да?
– Конечно. То смеялись все утро, а теперь грустите.
– Это я грущу оттого, что вы меня обижаете.
– Я просто боялась пугать Гаврилина. Сегодня я готова идти к чумным.
– Папа уже уехал?
– Ночью.
– Почему вы зовете его по фамилии?
– Люблю его очень...
– Одна здесь теперь?
– Одна.
– У вас родинка на щеке смешная. Нет?
– Это не родинка.
– А что?
– Родимое пятно.
– Оно у вас формой на Англию похоже...
– Не дразнитесь. Когда пойдем к чумным?
– Не надо ходить к чумным.
– Боитесь?
– Еще как!
– Одна пойду.
– Водку пить сможете?
– После?
– И после, но главное – перед.
– А у вас виски седые.
– Это я подкрашиваю. Чтобы казаться элегантным, как английский капитан.
– Вот и неправда. Я знаю, как подкрашиваются.
– Разве так не похоже?
Сашенька остановилась и внимательно оглядела виски Исаева.
– Обманщик.
– Обманщик, – сразу же согласился он и повторил. – Обманщик.
– Максим Максимыч?
– Ау?
– Вы зачем живете в Гнилом Углу?
– Мне там нравится.