Наконец настал полдень. Тиина и Крета занялись приготовлением обеда. Конечно, не забыли и про гостя: всего, что можно только дать в дальнюю дорогу, собрали женщины в плетеный короб — только хиитола умели делать такие, в которых можно и воду, ровно в котелке, на огне кипятить: короб не сгорит и мимо не просочится ни капли. Того, что испортится быстро, положили не много, чтобы успел съесть, всего другого — поболее. Главным лакомством были медовые лепешки, которые не портились очень долго.
Пришедшие с поля Юкка, Ахти и поденщики застали Мирко приводящим в порядок старого Ярри, хотя уж ему-то были возданы все возможные почести, какие способен заработать конь. Мирко охватила воистину неуемная жажда действия.
— Хватит тебе работать, Мирко Вилкович, — обратилась к нему Крета. — Еще путь дальний впереди. Вот хозяин с поля вернулся, садись полудничать с нами.
— Спасибо, добрая хозяйка, — выдохнул Мирко, отрываясь от дела. — Иду сейчас, умоюсь только.
У колодца уже были и ребята, и Юкка с Ахти. Воду подавала, конечно же, Тиина.
— Ну что, Мирко Вилкович, — осведомился Юкка, — все ли готово? Может, помочь чем?
— Благодарствуй, Юкка Антич, — отвечал Мирко. — Давно уж все на месте. За овес я, как утром условились, расплачусь. И шестерых коней здесь оставлю: куда мне одному в такую дорогу с ними? Я ведь не коневод.
— Знаю, — кивнул Юкка. Ахти между тем не удивлялся ничему, видно, он с отцом успел уже перемолвиться о том, что предстоит. — Оставляй. Через Сааримяки купцы еще пойдут, таких коней только глупый не купит. А деньги здесь полежат, тебя дождутся. И помни, — опередил он парня, пытавшегося ответить что-то, — ты сюда вернешься. Рано ли, поздно, а придешь.
И, коли жив буду, мы еще встретимся и песен много споем. Так, Мирко Вилкович?
— Так, — ответил он и вдруг сам поверил на миг, что слова хозяина сбудутся.
— Он обязательно вернется, батюшка, — еле слышно сказала Тиина сама себе, когда мужчины, умывшись, пошли вместе в дом.
Обед шел весело. Все посмеивались над вчерашним нелепым сходом, говорили о дороге на Хойру, припоминали каждый свое.
Со двора раздался звонкий лай Юсси и Анти. Лаяли они, правда, без злобы — узнали своих.
— Пойду гляну, кто там, — поднялся из-за стола хозяин.
В избу он вернулся не один: с ним вошли Йорма Суолайнен, Кюлликки и Кулан Мабидун. Староста на сей раз облачился в тонкую зеленую рубаху такого же покроя, как и вчера. Держался он столь же чинно, если не величественно.
— Доброго здравия, Мирко, сын Вилко, — приветствовал мякшу потомок вольков.
— И тебе поздорову, Кулан, сын Коннахта, — поднялся Мирко, кланяясь кузнецу.