Пори выпрыгнул на берег первый, но, завидев своего врага ворона рядом с колдуном, поостерегся и стал дожидаться, пока хозяин отвяжет Белого и выведет его на берег. Но колдун не дал ему возиться долго. Повелительно раздался сильный, совсем нестариковский голос:
— Кликни коней, парень! Да поскорее! Река долго не простоит!
Мирко мигом сообразил, в чем дело, и, повинуясь привычному свисту, гнедой и вороной с шумом влетели в воду и поплыли к нему, мощно загребая ногами. Кони, видно, переволновались, когда остались одни на берегу, поэтому торопились так, что на остров успели выбраться как раз вместе с Белым.
В тот же миг где-то вверху по течению, за поворотом, раздался рокот, который не спутаешь ни с чем, — рокот разъяренной воды. Мирко, не дожидаясь указаний колдуна, одним рывком втащил на берег лодку, а вал в сажень высотой, не меньше, уже выкатился на простор, открывшийся ему за излучиной. Расширение реки, конечно, сразу пригасило высоту волны, но не намного. В воде крутились корни и ветви прибрежных растений, обломки плавника, стволы деревьев, павших близ реки, но грознее всего была сама вода, словно рассерженная за то, что кто-то посмел приостановить ее вековое свободное движение, и теперь готовая показать всем свое истинное могущество.
Очутись теперь Мирко на том месте, где стоял давеча на правом берегу, ему бы не поздоровилось. Нахлынувшая масса черной воды прямо-таки слизнула зеленую лужайку, выдрала с корнем старое замшелое дерево, подмяла папоротники и кусты ивняка, сбросила, как срубила, нижние ветки крепкой ольхи и оставила за собой разоренный уголок, выглядевший теперь чистым, освобожденным от старого лесного мусора, но таким неуютным! И только трава, хотя ее местами вырвала вода вместе с дерном, блестела в каплях и радовалась нежданной свежести.
Остров рассек надвое и ослабил порыв волн, самый злой удар принял на себя его восточный берег, а прямо у ног Мирко и колдуна вода хоть и клокотала водоворотом, но выскочить на берег и дотянуться до людей сил у нее недостало. Вся гроза свершилась в мгновение, пролетела и укатилась вниз по Смол инке, постепенно слабея, но шум ее долго был слышен где-то, должно быть, за несколько верст. Сумятица на реке еще долго не могла уняться, ряды островерхих мелких волн ходили от правого берега к острову и обратно, и если бы Мирко не убрал вовремя на берег лодку, с ней бы пришлось проститься навсегда. Все были заворожены безумной, безудержной силой происходящего, даже колдун, даже собака, а гнедой и вовсе заржал и стал нервно рыть копытом землю, видно, понимая, что еще немного, и он бы оказался там, в стремнине. И только ворон взирал на все со спокойствием мудреца, независимый от капризов реки в своей небесной стихии, сидя на ветке тополя.