Черный бархат раздвинулся, и на сцену вышла дама, прилично одетая, в каком-то жакете по последней моде без воротника.
Дама эта имела крайне встревоженный вид. Дунчиль остался спокойным и поглядел на даму высокомерно.
Зал с величайшим любопытством созерцал неожиданное и единственное существо женского пола на сцене.
- Кто эта дама? - спросил у Дунчиля молодой человек.
- Это моя жена, - с достоинством ответил Дунчиль и посмотрел на длинную шею без воротника с некоторым отвращением.
- Вот какого рода обстоятельство, мадам Дунчиль, - заговорил молодой человек, - мы потревожили вас, чтобы спросить, нет ли у вашего супруга валюты. Дама встревоженно дернулась и ответила с полной искренностью:
- Он все решительно сдал.
- Так, - отозвался молодой человек, - ну что ж, в таком случае мы сейчас отпустим его. Раз он все сдал, то надлежит его немедленно отпустить, как птицу на свободу. Приношу вам мои глубокие извинения, мадам, что мы задержали вашего супруга. Маленькое недоразумение: мы не верили ему, а теперь верим. Вы свободны, Сергей Герардович! - обратился молодой человек к Дунчилю и сделал царственный жест.
Дунчиль шевельнулся, повернулся и хотел уйти со сцены, как вдруг молодой человек произнес:
- Виноват, одну минуточку!
Дунчиль остановился.
- Позвольте вам на прощание показать фокус! - и молодой человек хлопнул в ладоши.
Тут же под потолком сцены вспыхнули лампионы, черный занавес распахнулся, и вздрогнувший Никанор Иванович Босой увидел, как выступила на помост красавица в прозрачном длинном балахоне, сквозь который светилось горячим светом ее тело. Красавица улыбалась, сверкая зубами, играя черными мохнатыми ресницами.
В руках у красавицы была черная бархатная подушка, а на ней, разбрызгивая во все стороны разноцветные искры, покоились бриллианты, как лесные орехи, связанные в единую цепь. Рядом с бриллиантами лежали три толстые пачки, перевязанные конфетными ленточками.
- Восемнадцать тысяч долларов и колье в сорок тысяч золотом, - объявил молодой человек при полном молчании всего театра, - хранились у Сергея Герардовича Дунчиль в городе Харькове в квартире его любовницы, - молодой человек указал на красавицу, - Иды Геркулановны Косовской. Вы, Сергей Герардович, охмуряло и врун, - сурово сказал молодой человек, уничтожая Дунчиля огненным взглядом, - ступайте же теперь домой и постарайтесь исправиться!
Тут дама без воротника вдруг пронзительно крикнула: "Негодяй" - и, меняясь в цвете лица из желтоватого в багровый, из багрового в желтый, а затем в Чисто меловой, Сергей Герардович Дунчиль качнулся и стал падать в обмороке, но чьи-то руки подхватили его. И тотчас по волшебству погасли лампионы на сцене, провалилась в люк красавица, исчезли супруги Дунчиль.