— То есть вы бы так не поступили? — не унималась я.
Может, подсознательно во мне кипело желание снова вывести из себя эту дежурно улыбающуюся конторскую крысу?
— Избави бог! Видите ли, согласно психологическим особенностям нации, к которой я имею честь принадлежать, я не склонен бунтовать против велений судьбы…
«Ну вот, оседлал свой национальный фатализм! — с досадой подумала я. — Почему это, стоит еврея спросить о чем-то действительно важном, он тотчас начинает прикрываться „психологическими особенностями своей нации“ или заботой о благе семьи и клана?»
— Ладно, — миролюбиво сказала я, довольная своим зондированием этого представителя самой фатально настроенной части человечества, — хотя вопрос о смиренной мудрости вашего легендарного народа весьма спорен. Видите ли, Виктор Захарович, бунтарство — обратная сторона фатализма…
— Все это, конечно, очень интересно, — Давнер демонстративно отогнул рукав пиджака и посмотрел на циферблат массивных часов из титанового сплава, — но у меня решительно не остается времени, чтобы…
— Не беспокойтесь, я уже закругляюсь…
Через несколько минут я действительно покинула кабинет Давнера и, пройдя коридор, вызвала лифт. Но, немного подумав, вместо того чтобы шагнуть в распахнувшиеся двери, повернула на сто восемьдесят градусов и снова пошла по коридору. Теперь я остановилась перед дверью с табличкой: «Главбух Сараязова Фатима Камоловна» — и, постучавшись, вошла.
Пообщавшись со вторым за это утро главным бухгалтером (таким же скрытным, как, вероятно, все главбухи на земле) и с некоторыми рядовыми сотрудниками «Арх-Модерна», из прохлады кабинетов я вновь вынырнула в клейкую жару конца июня. Замеченные мной на горизонте тучки вовсе не торопились укрыть изнывающих от палящих лучей тарасовцев.
Прикинув, что до двух часов я еще успею где-нибудь перекусить, я отправилась в «Репризу» — кафе, куда частенько заглядывали люди, бывшие, мягко говоря, не в ладах с законом. Но зато там были установлены мощные кондиционеры, шеф-повар был мастером своего дела, а расторопные официантки не заставляли себя долго ждать.
По профессиональной привычке я выбрала столик у окна, сидя за которым можно было не только контролировать вход, но и краем глаза наблюдать за всем, не слишком большим, залом. Заказав обед, я окинула взглядом немногочисленных посетителей, среди них одно лицо показалось мне знакомым. Ну да, это же тот самый бугай в спортивном костюме, с которым я чуть не столкнулась у лифта пару часов назад!
Он и два его приятеля, одетые тоже по-спортивному — в цветные баскетбольные майки и длинные, до колен, шорты, — уже заканчивали свою трапезу. Они что-то деловито обсуждали, размахивая руками, запивая обед добрыми порциями пива. Впрочем, бугай пил только минералку, бросая отрывистые, рубленые фразы.