Вот и я, проносясь мимо приветливо мигающих зеленым глазом светофоров, носилась, если позволите мне такой каламбур, со своей догадкой как курица с яйцом. Почему бы и в самом деле не посмаковать какое-нибудь предположение, как смакуют вино или экзотическое блюдо, — например, курицу, тушенную в ананасовом сиропе?
В «Тотеме» было все так же прохладно и уютно. Войдя в этот причудливо, но со вкусом оформленный бар, я направилась к стойке. Бармен — худой, долговязый парень в джинсовой жилетке на голое тело и с татуировкой на плече — с интересом вскинул на меня свои глубоко посаженные серые глаза.
— Добрый день, — я непринужденно облокотилась на стойку, — мне нужен Шнайдер.
Услышав имя хозяина, парень посмотрел на меня с еще большим интересом. Кроме всего прочего, в его взгляде я различила что-то похожее на благосклонность.
— Его нет, — лаконично ответил он, продолжая разглядывать меня.
— А когда будет?
— Он нам не докладывается. Обещал, что к вечеру, но это не на сто процентов, — теперь в его голосе звучало пренебрежение.
— У меня к нему срочное дело, не могли бы вы подсказать его телефончик?
— Домашний? — оживился долговязый.
— Именно, — он меня почему-то начинал раздражать.
— Мы не даем домашних телефонов сотрудников, — суховато и как-то меланхолично бросил бармен, всем своим видом демонстрируя, что я ему в тягость.
— А где вообще в такое время его можно найти? — не отступала я.
— Не знаю, — скривив рот, он пожал плечами.
— Адресов вы тоже не даете? — понимающе улыбнулась я.
Он помотал головой с наигранной досадой и поджал губы, выражая таким образом огорчение, что не может мне помочь.
Минуту я поразмышляла, а потом заказала апельсиновый сок. Ну не пушкой же махать у него перед носом! Вынимая деньги, я наткнулась на визитку Давнера-младшего. То, что нужно.
Я села за столик и принялась неторопливо потягивать холодный кисло-сладкий сок, одновременно набирая номер «Арх-Модерна».
— «Арх-Модерн», строительный отдел, — донесся до меня звонкий девический голосок.
— Добрый день, пригласите, пожалуйста, Давнера Родиона Викторовича к телефону.
— Секундочку, переключаю, — в трубке послышалось въедливо-противное «пи-и-и-и», которое вскоре сменилось сладким баритоном Родиона.
— Давнер слушает.
— Привет, — непринужденно поздоровалась я, хотя мы с Давнером в тот вечер так и не перешли на «ты».
— О-о-о! — радостно протянул он, давая понять, что узнал мой голос. — А я уж думал, что вы не позвоните.
Его «вы» мне показалось смешным. Он произносил его так, что чинная, а порой и чопорная дистанцированность, присущая этому личному местоимению, мгновенно испарялась.