Странный проект, надо сказать. Сплошные зигзаги.
Я еще не окончила ужин, когда Стольник поднялся со стула.
— Мне нужно позвонить… О нашем разговоре… ни-ни!..
Покачиваясь, он вышел из комнаты, а я осталась доедать крылышко, которое по своей величине принадлежало не иначе как орлу.
Телефон, по всей видимости, был в соседней деревне — Стольник вернулся аж через полчаса; снова плеснув в рюмку «Хрустальной», опрокинул ее себе в горло.
— Все хорошо? — вежливо поинтересовалась я.
— Нормально. Давайте обсудим наши планы.
Я пожала плечами. «Стоит ли делать это сейчас?» — подумала я, а вслух сказала:
— Если хотите.
— Хочу. Я загляну к тебе. Попозже.
Однако… Я смотрела в глаза подполковнику и не видела в них ничего, кроме похоти пополам с беспокойством.
— Для чего?
— Не понимаешь? — усмехнулся Стольник. — Ты привлекательная девушка, а я мужчина в самом…
— Расцвете сил? — улыбнулась я.
— В соку. Почему бы нам не познакомиться поближе?
По-моему, товарищ нисколько не изменился за все эти годы. По-прежнему любит девочек…
Я оглянулась на дверь:
— А как же…
— Лидуша? — улыбнулся Стольник. — Я ее по-прежнему люблю.
— Своеобразная у вас любовь. — Я смотрела в глаза подполковнику с холодным презрением. — Разве так можно?
Подполковник театрально вздохнул:
— Конечно, нельзя. Но ничего не могу с собой поделать. Так что мы решаем?
— А более важных проблем у нас нет?
— Пока нет. Завтра посмотрим, как начать наше общее дело, а пока…
Я покачала головой:
— Простите, Николай Иванович, но вы обращаетесь не по адресу. Даже если бы вы были молоды и привлекательны, а я не таких строгих правил, и то бы не согласилась на ваше предложение, потому что существуют определенные нормы поведения.
— Какие нормы! — воскликнул подполковник. —Норма — от слова «нормально», а что может быть нормальнее, чем мужчина и женщина?
— Но не чужой мужчина и чужая женщина.
— Сегодня — чужие, завтра — родные!
Я энергичнее замотала головой, словно отгоняя назойливую жирную муху.
— Кажется, мне придется уехать от вас прямо сейчас. Жаль, что потеряла столько времени, у вас на уме не закон и порядок, а одни женщины.
Николай Иванович миролюбиво приподнял руки.
— Сдаюсь! Весьма жесткие и веские аргументы, против которых не попрешь. Оставляю все свои желания, кроме одного — добраться до бандитов. Но об этом поговорим завтра.
Я услышала едва слышный скрип позади себя и, словно невзначай, обернулась, не подавая виду, что мое внимание привлечено каким-то звуком.
Ничего особенного. По-моему…
Повернувшись, я увидела, как он ставит на цветастую клеенку пустую рюмку и тянется за огурцом.