Я осталась в одиночестве, и тут мне в голову пришла одна идея. А что если…
Виляя бедрами из стороны в сторону, я неторопливо направилась к бару. Кстати, я забыла сказать, что, собираясь в ресторан, экипировалась соответствующим образом.
На мне было асимметричное, в обтяжку, серебристое платье, открывавшее левое плечо и с разрезом почти до самого бедра. На ногах — изящные туфли на высоком каблуке. Довершала ансамбль маленькая кожаная сумочка на тоненьком плетеном ремешке, в которой, кроме туши и помады, уместился мой «макаров».
Направляясь к бару, — я заметила, как этот Слава начал пялиться на меня. Я заказала апельсиновый сок и, возвращаясь, споткнулась. Стакан выпал у меня из рук, и его содержимое выплеснулось точнехонько на светлые брюки Славы.
— О, простите, ради бога, я такая неуклюжая, — изобразив растерянность и сожаление, я схватила со стола несколько салфеток и начала лихорадочно промокать расплывшееся огромное пятно, оставленное соком, — сейчас я все исправлю.
Когда я начала тереть салфеткой брюки Славы, раздражение и недовольство на его лице сменились выражением неловкости и досады.
— Ну что вы, — попытался он остановить меня, — давайте я сам.
— Нет-нет, это я виновата, — продолжала я трудиться над пятном.
Он замолчал и сконфуженно поглядывал по сторонам.
— Я бы хотела загладить свою вину, — произнесла я, глядя на него снизу вверх. — Может быть, пойдем за мой столик, и я закажу чего-нибудь выпить.
Не сомневаясь, что он двинется следом, я выпрямилась и, не дожидаясь ответа, пошла к своему месту.
Так оно и случилось.
— Что вы предпочитаете: коньяк, виски? — я улыбнулась своей самой обворожительной улыбкой, которая сражала наповал и не таких красавцев (хотя и Слава был довольно-таки хорош).
— А что будете вы? — он наконец стал приходить в себя.
— Вообще-то, я собиралась выпить апельсинового сока.
Мы расхохотались. Напряжение спало.
— Нет, я серьезно, — Слава посмотрел мне в глаза.
— Сейчас не могу, — с сожалением произнесла я, гася в нем надежду. — Сейчас я с подругой должна навестить ее больную родственницу.
— Но…
— Но мы можем встретиться здесь же часа через два. Согласны?
— Конечно! — его черные глаза полыхнули огнем.
Операция «знакомство» была разыграна как по нотам. Конечно, я могла бы и просто подойти к нему и сказать: «Привет, я Женя, а ты?» Мои внешние данные вполне позволяли сделать это. Но тогда пропал бы элемент игры. Он знал бы, чего хочу я, а я знала бы все, что скажет он. Неинтересно.
В проходе появилась расфуфыренная Эльза. На ее ярко накрашенном лице не было и следа недавнего расстройства. Только наблюдательный человек мог заметить в ее глазах тоненькие красные прожилки.