Музыка нахлынула, обняла, поволокла живой, теплой волной. Не хотелось рассуждать, беспокоиться или злиться. Только слушать, прикрыв глаза.
Напиться, что ли?
— Привет! — на плечи опустились легкие руки. — Как я рада тебя видеть!..
— Мы расстались только утром, — отозвался я, снизу вверх глянув в сияющее лицо взбудораженной Джеанны. — Неужели соскучилась?
— Ты почему один, а где… — Взгляд зеленых глаз упал на почерневшие цветы. — А… Ясно… Тогда пойдем, — требовательно позвала она, хватая меня за руку. — Нечего тебе здесь киснуть…
— Джеанна, я не…
Но она уже вытащила меня из-за стола и поволокла куда-то, напористо, как муравей и столь же бесцеремонно. Люди послушно расступались перед ней, глядя вслед, кто с восхищением, а кто и с завистью. Джеанна, безусловно, стоила того, чтобы любоваться ею: стремительная, грациозная, опасная, как змея, она обладала змеиным же чарующим взглядом пронзительно-зеленых глаз. Злые языки утверждали, что сердце у нее тоже змеиное, или в лучшем случае стальное, о чем говорила серебристая пластинка, нашитая слева на груди каждого костюма девушки. Но кто станет слушать досужую болтовню?
Меня тоже рассматривали с любопытством. Гостем в «Мышеловке» я был нечастым, но меня узнавали. Птенцы все до единого привлекали внимание, что уж говорить о длинном парне со слишком смуглой для северян кожей и слишком светлыми для южан глазами, тем более, что имя этого парня стоит вторым в списке Гнезда…
В углу, куда приволокла меня Джеанна, собралась большая компания. Наше появление приветствовали буйным и искренним весельем. Пока я, заметивший несколько знакомых лиц, здоровался, доброхоты с непрошеным энтузиазмом организовали импровизированное действо. Джеанна и я обернуться не успели, как уже вся «Мышеловка» требовала представления. Местные, заметно уставшие музыканты, активно присоединились к остальным, радуясь передышке.
Джеанна, вопреки своей обычной манере, не стала отнекиваться и кокетничать, а просто вспрыгнула на сцену. Я замешкался, не слишком обрадованный поворотом событий, но потом, махнув безразлично рукой, двинулся вслед за девушкой. Выбрав один из протянутых музыкантами инструментов, я устроился на стуле за спиной Джеанны. Я не особенно любил подобные концерты, но сейчас привычное занятие несло облегчение и защищало от необходимости общаться с другими, натянуто улыбаться и отвечать на бестолковые вопросы.
Джеанна оглянулась на мгновение, обменявшись со мной взглядом. Зеленые глаза сняли. Пляшущие, живые огни рампы очертили ее изящную фигурку ослепительно пылающим контуром, украсили растрепанные светлые волосы золотыми искрами, поселили теплого светлячка в холодную серебряную пластинку на груди.