Нет, все, хватит: ведет себя, как сопливый мальчишка, где ж это видано, чтоб так распускаться! Скоро того и гляди, остатки мозгов размягчатся на почве неудовлетворенного полового чувства! И вообще, это неуважение по отношению к Кристине. Хотя о каком уважении здесь может идти речь! Он хочет ее так, как мужчина хочет женщину, всю, от макушки до кончиков пальцев. И очень постарается сделать так, чтобы она ответила взаимностью на его чувства. Пусть со стороны все будет выглядеть так, словно это она сделала первый шаг навстречу. Он потерпит. Результат сторицей окупит все ожидания, в этом он уверен, как никогда.
* * *
На следующее дежурство Иван, несмотря на слабые попытки протеста, довез Кристину прямо до Теремка, и даже поцеловал на прощание в щеку. Это вышло у него настолько естественно, что было бы просто нехорошо заподозрить его в наличии каких-то тайных планов, и Кристине, слегка обалдевшей от подобного проявления чувств, ничего не оставалось, как улыбнуться на прощание и помахать рукой. Для нее это было внове, но демонстрировать свою дремучесть тоже не сильно хотелось, хотя подобные вольности она еще никому не позволяла. А с другой стороны: ну и что — поцеловал! Не в губы же, в конце концов!
Она прослушала пленку с голосом Фредди, но ничего определенного из нее не вынесла. Да и речь там звучала какая-то искаженная, словно человек говорил с набитым ртом или через платок. Странно, с чего это он вдруг так боится, что кто-нибудь услышит его настоящий голос? Если он надеется, что так у них не будет никаких доказательств того, что именно он загрязняет эфир, то сильно заблуждается. Современная экспертиза легко докажет идентичность голоса, как ты его не меняй. Так что она переписала разговор с Фредди, как и обещала ребятам, и отправилась в зал. В это утро в эфире не было не единой помехи, так что можно было сказать, что сегодня работа доставляла операторам настоящее удовольствие. Вот еще бы аварий поменьше на дорогах случалось, да людей поменьше гибло. А то спрашиваешь очевидца — пострадавшие есть? Он в ответ — есть. Помощь требуется? И слышишь — уже нет. Значит, надо высылать экипаж, разрезать искореженные машины и доставать трупы. Адская работа, не для слабонервных. Как-то раз на одних из посиделок Женька триста семнадцатая, неплохо играющая на гитаре, спела песню про горных спасателей. Там были такие слова: «И не встречает нас никто, и нам никто не рад, мы — похоронное бюро, мы — спасотряд». Эти строчки запали Кристине в душу, и еще несколько дней будоражили фатальным совпадением с реальностью, с буднями их экипажей. Она сама воочию не видела страшных картин, которые представали взору спасателей, но и того, что слышала по Си-Би или телефонной связи ей порой хватало для того, чтобы полночи не спать, заново переживая весь разговор с пострадавшим или очевидцем.