– А ты боишься власти?
– Я буду мужчиной.
– Мужчина берет власть там, где она ему попадается. Да. Понял ли ты то, что увидел сегодня ночью?
– Быка? Нет, господин. Понял лишь, что это связано с тайной.
– Когда-то тебе придется узнать. Но не сейчас. Слушай. – Где-то вдалеке пропел петух. Донесся его пронзительный с серебряными переливами крик, похожий на звучание трубы. – В любом случае, твои видения оправдаются. А теперь тебе самое время поспать. Ты еле на ногах стоишь.
Амброзиус поднялся. Я мягко соскользнул со стула. Он поглядел на меня сверху вниз.
– Когда я отплыл в Малую Британию, мне исполнилось только десять лет. Меня мутило всю дорогу.
– И меня тоже.
Он рассмеялся.
– Выходит, ты уморился не меньше моего. Когда выспишься, решим, что с тобой делать.
Он дотронулся до колокольчика. Вошел раб и в ожидании встал у входа.
– Будешь спать сегодня в моей комнате. Сюда.
Спальня была обставлена тоже в римском стиле. Позже я обнаружу, что по сравнению, например, со спальней Утера она выглядела довольно по-спартански, но для взора ребенка, привыкшего к скромной и часто кустарной обстановке в своей заброшенной стране, казалась роскошной. Большую кровать устилали пунцовые шерстяные одеяла и меховое покрывало. На полу расстелены овечьи шкуры. В углу в высоту человеческого роста стояла бронзовая тренога с тремя светильниками в форме маленьких драконов, изрыгающих огонь. Плотные коричневые покрывала не пропускали ночной холод. Было очень тихо.
Вслед за Амброзиусом и рабом я прошел мимо охраны. У двери застыли двое. Не выражающим ничего взглядом они проводили сначала Амброзиуса, затем меня.
Он показал на невысокий сводчатый проход, закрытый такими же коричневыми покрывалами. За ним находилась небольшая комната с кроватью. Наверное, там иногда ночевал дежурный.
Слуга распахнул занавес и показал на одеяла, сложенные на матраце. Там же лежали мягкие подушки, набитые овечьей шерстью. Оставив меня, он отправился к Амброзиусу.
Я снял выданную мне тунику и аккуратно сложил ее. Плотные одеяла, сотканные из свежей шерсти, пахли кедром. Амброзиус тихо говорил со слугой. Их голоса доносились эхом из дальнего угла глубокой и тихой пещеры. Какое блаженство снова оказаться сытым в обычной постели и в тепле. И в безопасности.
По-моему, он пожелал мне спокойной ночи. Но мною уже завладел сон. Последним запомнился раб, тушивший в тишине огни.
6
На следующее утро я проснулся поздно. Занавес раздвинули. Стоял серый зимний день. Постель Амброзиуса пустовала. За окном виднелся небольшой дворик и сад, окруженный колоннадой и с фонтаном в центре. Позже я рассмотрел, что струя полностью замерзла и превратилась в кусок льда.