Что же касается самого Сантера, то он один в то время не воспринимал это решение о пятилетней ссылке как отчаянный жест. В те годы Жорж в промежутках между посещением бегов писал стихи и даже собрал их в небольшой сборник, получивший признание и быстро разошедшийся, к большому возмущению Намотта. Так что, им двигало лишь одно — страсть к приключениям, да, пожалуй, волнение, которое еще в детские годы охватывало его при виде освещаемого восходящим солнцем порта, когда в тумане раздается громкий голос сирен, а пианино исполняет последние припевы.
Сев на кровати, Сантер включил свет... Неожиданно раздался звонок в дверь.
Молодой человек жил в высотном доме, у которого было два входа. Кто же это может быть, консьерж или же...
Звонок раздался вторично и долго дребезжал, нарушая тишину квартиры.
— Кто бы это мог быть? — снова прикинул Сантер. «Этот болван Жозеф, конечно же, и не подумает встать»! Жозеф был слугой.
Встав, Сантер набросил халат и пошел открывать дверь.
— Вам телеграмма, месье.
— Телеграмма?
Но посыльный уже умчался, перепрыгивая через ступеньки.
Закрыв дверь, Сантер прислонился к ней спиной и затем сорвал контрольную ленту телеграммы:
«БЫЛ ВМЕСТЕ НАМОТТОМ НА „АКВИТАНИИ“ тчк. ПРИЕДУ ЗАВТРА ЕСЛИ СМОГУ тчк. ЖЕРНИКО».
Глава III
Вечер, проведенный на Бермудах
В этот вечер Сантер отпустил своего слугу Жозефа, и ему самому пришлось идти открывать дверь. Асунсьон поздоровалась легким кивком головы. Затем, пройдя мимо хозяина дома с уверенностью, казалось, появившейся от давней привычки бывать здесь, направилась прямо в гостиную и села в затененный ее угол. Быстрым движением отбросила вуаль.
— Значит, я вновь увижу его... — задумчиво произнесла она.
Голос прозвучал нежно, ровно, несколько медленно. Вероятно, она была взволнованна, однако вовсе не показывала этого.
— Вот телеграмма от него, — сказал Сантер, протягивая Асунсьон телеграфный бланк, хотя еще часом раньше он сообщил ей текст по телефону.
Он встал и принялся расхаживать по комнате, заложив руки за спину и опустив глаза, чтобы не видеть Асунсьон...
Действительно, зачем смотреть на нее, восхищаться ею, с благоговением рассматривать черты лица, чтобы потом, когда она уйдет, как можно подробнее восстанавливать ее образ. Это была совершенно бесполезная пытка. Эта женщина была создана не для него, и Сантер знал это. И если в предыдущие дни он мог еще утешать себя несбыточной надеждой, то...
Прошлой ночью, получив телеграмму Жернико, он до рассвета просидел за бутылкой виски. Мысли его при этом были заняты не возвращением друга, его беспокойство перекинулось на иную сферу жизни: Асунсьон. Еще неделю тому назад Сантер не знал ее, да и видел после всего лишь дважды, однако теперь он уже был уверен в том, что влюблен. Она два раза побывала у него в гостях, однако за, это время он окончательно лишился рассудка и проявил элементарное отсутствие находчивости.