— А мне плевать на карьеру! Неужели ты до сих пор этого не поняла?!
— Прежде я не понимала. Теперь что-то понимаю. Но, знаешь, ты не прав. Тебя ждут слава, мировая известность, ты способен стать писателем номер один…
— А что это даст тебе? Будешь моим издателем? Неужели это так важно для тебя? — Она хотела, чтобы он стал марионеткой, а она водила бы его за веревочку?
— Мужчины, подобные тебе, нуждаются в особой заботе, за ними надо ухаживать, как за редкостными цветами. — Шарлотта попыталась улыбнуться. Она была еще очень слаба и не могла двигаться, но уже подобралась для прыжка — чувства ее не притупились, взгляд был устремлен на Чарли.
— А тебе не приходило в голову, что рано или поздно обман будет раскрыт?
— Неужели дети так важны для тебя, Чарльз? — Но она уже знала ответ — она видела, как он играл с Молли, Александрой и маленьким Джеймсом. — Тебе не нужны дети, чтобы наполнить жизнь, — у тебя есть работа. И есть мы — ты и я.
— До чего же это пустая жизнь. — Чарльз, с грустью посмотрел на нее. Как мало она знает о жизни вообще и о нем в частности! — Я предполагал подождать неделю-другую, прежде чем сказать тебе это… подождать, пока ты не встанешь на ноги.
Шарлотта поняла, что последует дальше, и печально смотрела на него. Она добивалась его так долго, так хотела его заполучить, она мечтала владеть им, словно он был уникальным бриллиантом.
— Я не хочу лгать, не хочу обманывать тебя, Шарлотта. Я ухожу от тебя. Спектакль окончен. Вернемся каждый к своей жизни, все отношения между нами отныне будут закончены — я не желаю больше видеться с тобой. Моими издательскими делами займется кто-нибудь другой, быть может, как прежде, твой отец, но это в общем-то не имеет никакого значения. Вернувшись в Лондон, я свяжусь с моим адвокатом.
— Но почему?.. Зачем ты делаешь это? — Шарлотта потянулась, хотела взять его за руку, но он резко отдернул руку. — Неужели это так фатально — что я не могу иметь ребенка?
— Можно не иметь детей, с этим я мог бы смириться, но я не могу смириться с ложью. Ты поймала меня в западню. Ты хотела обладать мной, хотела, чтобы я был твоей собственностью. Но меня нельзя купить, нельзя засадить ни в западню, ни в клетку, нельзя диктовать мне, что я должен писать. Я не ручная собачонка. Единственной нашей надеждой, единственным связующим звеном мог стать ребенок, но оказалось, ты его придумала, ты солгала… Я позвонил твоему отцу, сказал ему, что с тобой случилось, и он скоро будет здесь. Я подожду его, а потом уеду вместе с Ви и Джеймсом. Вайолет сказала, что ты можешь жить в их доме сколько захочешь, когда выйдешь из больницы. Отцу объясни все так, как считаешь нужным, но отныне у тебя нет мужа. Может, когда-нибудь ты еще поблагодаришь меня за это.