— Вот уж где, наверное, сплошная экзотика, — вымученно улыбнулась она.
Он кивнул.
— Мне бы хотелось, чтобы мы поехали вместе.
— Мне тоже.
Она говорила искренне. Шанхай, Пекин — эти слова звучали для нее волшебной музыкой. Но им не суждено войти в ее жизнь. По крайней мере пока.
— Представляешь, какие сказочные фотографии ты бы там сделала!
— Когда ты едешь в Китай?
Она невольно потянулась к нему, они взялись за руки. Как недавно они встретились под этим жарким небом и как стремительно сблизились!
— Еще не знаю. Сначала мне надо поработать в Италии.
Ну а потом сяду в «Восточный экспресс» и махну в Турцию.
— Счастливчик!
Он грустно покачал головой.
— Вот уж нет. Девушка, которую я люблю, бежит от меня…
Он пожал ее руку, она поднялась и села. Нет, нельзя вести себя как неразумное дитя. Какой смысл лить слезы, все равно они не могут быть вместе. По крайней мере в ближайшем будущем. И нечего себя обманывать…
— Почему бы тебе не приехать потом в Сан-Франциско?
Он засмеялся.
— Может, и приеду. И умчу тебя на белом; коне" и осыплю белыми розами…
— Ах, Чарльз, это было бы восхитительно!
Он притянул ее к себе, заставил снова лечь рядом на траву.
Они замерли, прижавшись друг к другу. Их объятия становились более пылкими, и все труднее было удержать себя в рамках дозволенного, .. Но благоразумие взяло верх, и Одри высвободилась из его объятий.
Чарльз поднял на нее виноватый взгляд. И хотя он благоговел перед ней, никогда еще ни одну женщину он не, желал столь страстно и безнадежно.
В обществе Ви и Джеймса, с которыми они по-прежнему проводили много времени, на них нападала неестественная веселость. Вечерами они засиживались все дольше и дольше. И с каждым разом Одри все труднее становилось расставаться с Чарльзом, однако она твердо решила не совершать опрометчивых поступков, пусть даже всю жизнь ей придется сожалеть об этом. А Чарльз просто не мог перейти известные границы в отношениях с ней. Он слишком сильно ее любил.
— Начну-ка принимать холодный душ… А может, купаться по ночам в море… Хотя, боюсь, вода теплая и меня не остудит, — говорил он посмеиваясь, когда они однажды медленно шли домой со званого вечера. — Знаешь, из-за тебя я совсем потерял голову.
Чувство вины кольнуло ее, и она сказала без всякого кокетства:
— Мне очень жаль, Чарльз.
— Не огорчайся. Это время — лучшее, что у меня было в жизни. Благодаря тебе. Воспоминание о нем я унесу с собой на край света.
Он улыбнулся и поцеловал ее пышные медно-золотистые волосы. Он еще не знал о том, что она приготовила ему подарок: альбом фотографий, запечатлевших их дни на Антибе. Еще один комплект она оставила себе. Пусть рассматривает альбом, когда будет ехать в свой Нанкин. Как ей не хочется думать об этом!