Тана долго-долго пристально смотрела на него, потом опустила глаза, снова подняла:
— Ты ни за что не поверишь, любимый.
— Ты хочешь развестись.
— Нет, ну конечно же, нет, — она улыбнулась мужу. Как бы там ни было, ему всегда удается сделать ситуацию не столь ужасной. Весь день она была в истерике, а сейчас он опять рассмешил ее.
— У тебя любовник.
— Опять не то.
— Тебя вышвырнули с работы.
— Хуже, хуже… — Она опять посерьезнела, потому что именно так воспринимала случившееся. Как она сохранит свою работу в нынешнем положении? Слезы вдруг подступили к глазам. Она взглянула на Расса. — Я беременна, Расс…
На какой-то момент все вокруг застыло, а потом он схватил ее в объятия и смеялся, смеялся, смеялся… Словом, вел себя так, будто это был повод для торжества, а не для самоубийства.
— О, любимая… Я так рад! — Он просто весь сиял, а Тана удивленно уставилась на него.
— Ты действительно рад? Я думала, ты не хочешь детей, — она была просто парализована. — Мы же договорились…
— А, это неважно. Наш ребенок будет таким прелестным… Маленькая девочка, точная твоя копия…
Никогда он не выглядел более счастливым, крепко прижимая ее к себе, тогда как Тана хмурилась с несчастным видом. Она давно хотела этого, но теперь, когда это случилось, не могла представить, что будет дальше. Все ей рисовалось в черном цвете.
— Но это же все погубит… — Она опять была готова расплакаться, а ему не терпелось успокоить ее.
— И что же это погубит?
— Мою работу, например. Ну, как я могу быть судьей с грудным ребенком?
Он рассмеялся, представив нарисованную в ее воображении картину.
— Будь практичной. Работай до дня рождения ребенка, а затем возьми полгода отпуска. Мы найдем хорошую няню, и ты вернешься на работу.
— Так просто? — Тана была потрясена.
— Это может быть так просто, как ты пожелаешь. Нет же никаких причин, по которым ты не могла бы иметь и семью, и карьеру. Иногда потребуется немного ловкости, но все можно уладить с некоторой долей находчивости.
Расс улыбался жене, и осторожно, медленно в ее глазах стала расцветать улыбка. Ну конечно, есть же надежда, что он в этом прав, а если он прав… если… Ведь это было именно то, чего она хотела больше всего на свете: она хотела иметь и то, и другое. Многие годы она была уверена, что можно обладать только одним из двух… Но она хотела большего, чем только работа. Она хотела Расса, хотела ребенка — она хотела все… И вдруг та пустота, которую она ощущала последние месяцы, эта боль ушли…
— Я так горжусь тобой, любимая.
Она посмотрела на мужа, и слезы хлынули ручьями сквозь улыбку.