— А я не хочу! — Кэсси и здесь, в Лос-Анджелесе, сохранила свое природное упрямство. На этот раз она твердо решила выиграть сражение. — Я бы с большим удовольствием осталась дома и почитала что-нибудь про его самолеты.
— Нет, это не то, что нужно мистеру Уильямсу.
Пока победа Обычно оставалась за Нэнси, однако несколько раз Кэсси удавалось увильнуть от неприятных обязанностей. По вечерам она предпочитала одиночество. Гуляла по пляжу, писала письма Нику, сестрам или матери. Она отчаянно тосковала по родным, по людям, среди которых выросла. В те минуты когда она писала Нику, сердце у нее по-настоящему болело. Иногда, в те моменты, когда Кэсси рассказывала ему о своей жизни в Лос-Анджелесе, у нее появлялось ощущение, будто из нее выкачали весь воздух и нечем стало дышать. Кэсси тосковала по их совместным полетам, задушевным беседам, даже спорам. Ей хотелось рассказать, как сильно она по нему скучает, однако на бумаге это выходило странно и ненатурально. Так, во всяком случае, ей казалось. Не раз она рвала письмо и начинала снова. Рассказывала про самолеты, на которых теперь летает.
Ни ему, ни родным она не сообщала подробностей о своей светской жизни. Для Кэсси она ровным счетом ничего не значила, сколько бы ни писали о ней в газетах. Нэнси нашла массу молодых людей, готовых сопровождать ее на званые вечера. Большинство из них абсолютно не разбирались в самолетах. Некоторые, в основном молодые актеры, появлялись с Кэсси только для того, чтобы их увидели вместе. Вообще все сводилось к тому, чтобы тебя видели. Знали, где ты появляешься и с кем. Кэсси не хотела, чтобы ее видели ни с одним из этих молодых людей. Чаще всего они вместе позировали для фотографий, а потом ее отвозили домой, и Кэсси укладывалась в постель, счастливая, что избавилась от них. Единственным, что скрашивало эту новую «звездную» жизнь, били самолеты.
Полеты действительно приносили ей счастье. Подниматься в рассветное небо на «фаэтоне», ставить рекорды по скорости — ничего прекраснее этого она не знала. И опаснее, пожалуй, тоже. Однако к своему удивлению, Кэсси очень скоро ощутила, как оттачивается на этих великолепных машинах ее летное мастерство. Она училась управлять тяжелыми самолетами и даже исправлять их недостатки. Она указывала на них инженерам и участвовала вместе с ними в совершенствовании самолетов. К ее суждениям начали прислушиваться. Все здесь восхищались мастерством ее пилотажа и понимали ее с полуслова. Любой пилот мог бы только мечтать о таком. В те минуты, когда Кэсси находилась в воздухе, никаких вопросов не возникало. Она любила такую жизнь и была счастлива.