Однако когда Энди наконец уехал, Кейт с удивлением обнаружила, что ей недостает его больше, чем она могла предполагать. И это обрадовало ее: Кейт поняла, что, значит, у нее все-таки есть к нему какие-то чувства. Острота восприятия жизни стала понемногу возвращаться к ней, и Кейт была благодарна Энди за его доброту и его терпение. Она знала, что устроила ему нешуточное испытание, и теперь почти с нетерпением ждала, чтобы он поскорее вернулся.
А Энди каждый день посылал ей коротенькие открытки и звонил, как только оказывался вблизи телефонного аппарата. В каждой открытке он писал Кейт, что очень скучает по ней, и эти признания согревали ей душу. И она решила, что, когда он вернется, можно будет объявить о помолвке, а пожениться будущим летом. Наверное, не было никакой особой необходимости ждать целый год, но этот год был очень нужен ей — чтобы окончательно разобраться в своих мыслях и чувствах.
Пока Кейт ждала возвращения Энди, она продолжала работать в Красном Кресте. Каждый день из Европы возвращались тысячи демобилизованных солдат, приходили транспорты, битком набитые ранеными и искалеченными. Кейт получила направление в порт, где ей приходилось помогать распределять прибывающих раненых по госпиталям и больницам. На некоторых раненых было просто жутко смотреть, и все же Кейт часто думала, что еще никогда ей не приходилось встречать таких счастливых людей. Все, кто не лежал без сознания и не метался в бреду, радовались возвращению домой как самому счастливому событию в своей жизни. Чтобы видеть это, стоило пойти работать в Красный Крест, хотя во всех остальных отношениях работа санитарки была утомительной, изматывающей и довольно грязной.
Каждый день Кейт проводила с ранеными по несколько часов. Все они были очень молоды, но стоило только заглянуть им в глаза, и Кейт сразу начинала чувствовать себя сопливой девчонкой, которая ничего не видела и ничего не знает. Хотя она и потеряла Джо, ее переживания вряд ли могли сравниться с тем, что испытали эти безрукие, безногие, парализованные, слепые восемнадцатилетние старики. Порой Кейт даже казалось, что жизнь — нормальная жизнь — закончилась для них, не успев толком начаться. При одной мысли об этом у нее на глаза наворачивались слезы, и ей хотелось сделать хоть что-то для этих мальчиков, которые прошли через ад войны и вернулись…
Однажды вечером Кейт задержалась на работе и пришла домой особенно поздно. Она знала, что ее родители наверняка волнуются, однако стоило ей увидеть лицо отца, как Кейт сразу поняла: случилось что-то очень страшное. Кларк был бледен как мел, а Элизабет, сидевшая рядом с ним на диване, то и дело вытирала платком мокрые глаза.