Лиана полетела в Сан-Франциско, оставив детей с Арманом. Боль утраты стала почти непереносимой. Стоя у гроба отца, Лиана поняла, что без него ее жизнь уже никогда не будет прежней. Дядя Джордж собирался переехать в дом Гаррисона и занять его место в пароходстве. Но дядя напоминал тусклую маленькую звездочку на небосклоне рядом со сверкающей звездой Гаррисона. Лиана нисколько не жалела, что уезжает из Сан-Франциско и не увидит, как дядя переезжает в их дом. Она не хотела видеть, как грубый, сварливый старый холостяк водворяется в отцовском доме и все меняет на свой лад. Через неделю она уехала из Сан-Франциско. Ее горе можно было сравнить разве что с тем, что она чувствовала, когда умерла Одиль. Утешала лишь мысль, что скоро она вернется домой к Арману, к детям, снова окунется в полную забот жизнь супруги посла. С этого дня она перестала скучать по родине. С Америкой ее связывал отец, с его уходом эта связь оборвалась. Отец оставил ей крупное состояние, но это было слабым утешением. Единственное, что осталось у нее в жизни, — это семья: муж и дочери.
Два года спустя они покинули Лондон. Армана назначили послом в Вашингтоне. Впервые за пять лет, не считая поездки на похороны отца, Лиана возвращалась в Соединенные Штаты. Началась лучшая эпоха в их совместной жизни. Арман с увлечением работал на новом посту, Лиана осваивала не менее важные обязанности жены посла. Впоследствии они вспоминали те годы с нежностью. Только одно обстоятельство омрачило тогда их жизнь: после трудного морского путешествия через Атлантику у Лианы начались преждевременные роды. Ребенок, на этот раз мальчик, родился мертвым. Пережив удар, они вернулись к прежней жизни — к роскошным обедам в посольстве, блестящим вечерам в обществе ведущих государственных деятелей, приемам в Белом доме. Именно в те годы они познакомились и подружились с известными политиками. И это сделало жизнь еще более насыщенной и интересной. И теперь было трудно поверить, что жизнь в Вашингтоне подходит к концу.
В Европе им, как и их девочкам, будет очень не хватать вашингтонских друзей. Мари-Анж было девять лег, Элизабет — семь. В Вашингтоне они пошли в школу, и хотя обе великолепно говорили по-французски, все-таки переезд в Европу будет для них большим испытанием. В Европе уже пахло войной, и один Бог знает, что ждет их там Арман твердо решил при первых же признаках отправить Лиану с девочками обратно в Штаты, в Сан-Франциско, где Лиана сможет поселиться в старом доме Гаррисона Крокетта. По крайней мере, там они будут в безопасности. Но пока думать об этом рано. Пока, насколько Арману известно, во Франции — мир, хотя никто не знает, сколько он продержится.