— Я заеду за вещами в эти выходные.
В конце концов он заехал неделей позже, потому что заболел гриппом. Адриана горестно наблюдала, как Стивен укладывает в коробки все свое имущество.
Упаковка заняла несколько часов. Чтобы все перевезти, Стивен нанял маленький фургон и привез с собой друга с работы, который помогал ему грузиться. Адриане было неловко присутствовать при этом. Сначала она очень обрадовалась, увидев Стивена, но тот был холоден и отстранен.
Когда они приступили к погрузке, Адриана села в свой «моррис» и уехала без определенной цели, просто чтобы не смотреть и не прощаться. Она не могла больше выносить эту боль, к тому же Стивен, похоже, всячески избегал ее.
Вернулась Адриана в седьмом часу и увидела, что грузовик уехал. Она зашла в дом и, поглядев по сторонам, ахнула. Стивен, говоря, что собирается забрать все, не шутил. Он забрал действительно абсолютно все, чем владел до женитьбы, что покупал или на покупку чего давал деньги после свадьбы. Вопреки своему желанию Адриана расплакалась. Исчезли диван и кресла, журнальный столик, стереосистема, кухонный стол, стулья, все, что висело на стенах. Наверху, в спальне, из мебели осталась только кровать. Все ее вещи из комода были аккуратно сложены в коробки. Сам комод отсутствовал, равно как все светильники и удобное кожаное кресло. Стивен увез все свои безделушки, сувениры и бытовые приборы, в том числе телевизор. Когда же Адриана пошла в ванную высморкаться и обнаружила, что увезена даже ее зубная щетка, ей стало смешно. Это был абсурд, психоз. Он забрал все, у нее ничего не осталось, кроме кровати, одежды, коврика в гостиной, нескольких мелочей, тщательно разложенных на полу, и сервиза — ее приданого, многие предметы из которого уже были разбиты.
Не было дискуссии, не было споров, не было разговоров о том, что кому принадлежит. Он просто забрал все, потому что за большинство вещей платил и считал, их своими. Спустившись опять вниз, Адриана захотела пить и заглянула в холодильник, но обнаружила, что Стивен забрал всю содовую. Она снова стала смеяться — ничего больше не оставалось делать.
Адриана все еще в изумлении глядела по сторонам, когда зазвонил телефон. Это была Зелда.
— Ну, как там?
— Ничего, — печально окинув взором комнату, ответила Адриана. — В самом деле, абсолютно ничего.
— То есть как? — переспросила Зелда, но на этот раз она не расстроилась, потому что тон у Адрианы был впервые за долгое время почти веселым. На самом же деле ей было не до веселья. Просто состояние депрессии больше продолжаться не могло. Все зашло слишком далеко, и оставалось только шутить.