— Осень, — Файруз мягко улыбнулся, словно понял, о чем подумал гость. — Великий поэт сказал: унылая пора, очей очарованье. К счастью, в этом году здесь тепло не по сезону. Я здесь уже две недели живу: дом готовил — отопление барахлило, пришлось вызывать специалистов. Для Марины Ивановны тепло — самый важный вопрос.
— Всегда мечтал услышать ее божественный голос не со сцены, а, так сказать, вблизи, наяву. Она репетирует дома?
— Иногда. Теперь, конечно, реже. Вы, может, слышали, она и Андрей готовят новую постановку на сцене Камерного театра.
— Это вместе с мужем? Что за постановка? — поинтересовался Кравченко, удобно развалившийся на заднем сиденье. — Опера?
— Опера Рихарда Штрауса «Дафна». Пока это только Проект, однако с главным условием вопрос решен — средства есть, — Файруз усмехнулся. — Проблемы финансирования Марину Ивановну более не беспокоят.
Кравченко важно покивал головой, словно название оперы и имя композитора были ему отлично известны.
— Марина Ивановна возвращается на отечественную сцену. Это подарок нам всем, — умильно вставил Мещерский. — Вы говорите, и ее муж будет петь в «Дафне»?
— Ну, собственно, ради Андрея все это и затевается. У него ведь огромный талант, но, к сожалению, здесь, в России, пока не представлялось возможности… — Секретарь вдруг умолк. — Но пока это все — как это пословица русская говорит? Шкура незастреленного медведя?
— Шкура неубитого медведя, — поправил Кравченко. — А на Востоке говорят «шерсть овцы будущего лета».
А вы в Баку родились, Агахан, да?
— Нет, подальше. — Секретарь плавно свернул с шоссе на узкую полосу бетона, проложенную по берегу какого-то обширного водоема (темнота мешала его разглядеть). — Чуть подальше, Вадим Андреевич. Я родился в Тегеране.
Кравченко улыбнулся и расспрашивать далее секретаря, неожиданно оказавшегося иранцем, не стал.
А тот нажал кнопку на приборной панели, и салон наполнился музыкой: «Европа-Плюс» передавала программу «Презент». Пели старички «Смоки», затем «АББА» выдала нечто приятное из далекой юности…
— Позавчера вечером приехали Григорий Иванович и Новлянские. Так что все гости в сборе. Завтра, если хотите, на лодке можно поехать на Каменное озеро. Григорий Иванович большой любитель рыбной ловли, — рассказывал Файруз. Мещерский догадался, что он имеет в виду брата певицы и детей ее первого мужа.
Однако соображалось все труднее, снова слипались глаза — от усталости бессонной ночи, переезда. И «АББА» пела нежно, сладко, баюкала и ласкала. Как вдруг…
Файруз резко крутанул руль вправо, завизжали тормоза. На шоссе прямо перед ними вырос милиционер в форме. Они едва не задели его.