Я подошел и взял ее за локоть. Мне было ее немножко жаль, но порядок требовалось восстановить. Она выпрямилась и еще некоторое время враждебно глядела на Вулфа, дрожа всем телом. Наконец она взяла себя в руки и вернулась на свое место.
— Извините, я сожалею… — произнесла она слабым голосом.
— Еще бы! — мрачно буркнул Вулф. Он не переносил истеричных женщин. — Стуком и криком ничего не докажешь. Кстати, а кто те шесть самых дорогих вам людей, которые погибли в ту ночь?
Она перечислила, и он пожелал услышать о них подробнее. Откровенно говоря, у меня сложилось впечатление, что Вулф и сам не знал, как разгадать головоломку, и теперь водил Кремера за нос, пытаясь отвлечь от столь полюбившейся тому версии оставленного Хеллером послания. Объяснялось это просто. Вулфу случайно попали в руки пятьсот долларов, и он не хотел отдавать их без боя.
Метод, которым он обрабатывал Сьюзен Матуро, наводил скуку. Это была старая как мир игра с ловлей рыбки в мутной воде. Он заставлял девушку говорить обо всем и всех в надежде, что та нет-нет да и обмолвится, протянув ему ту самую соломинку, за которую он сможет ухватиться. Я хорошо знал этот метод. Порой требовалось потратить многие часы, прежде чем он приносил какой-либо результат.
Вулф все еще возился со Сьюзен Матуро, когда в кабинет вошел полицейский и шепотом передал на ухо Кремеру какое-то сообщение. Кремер встал, направился к двери, но с полпути обернулся и произнес:
— Пожалуй, вам тоже следует быть в курсе. Мои люди задержали миссис Тиллотсон, и она уже доставлена сюда.
Сообщение принесло Сьюзен Матуро долгожданное избавление, ибо в противном случае Вулф, вероятно, промурыжил бы ее еще не менее часа. Впрочем, за дверью ее, видимо, ожидало общество нескольких лейтенантов или сержантов, готовых продолжить допрос.
Поднявшись, она одарила меня мягким взглядом и, кажется, даже попыталась улыбнуться, желая продемонстрировать, что вовсе на меня не сердится. Будь ситуация менее официальной, я бы подошел и дружески похлопал ее по плечу.
Дверь открылась, однако в комнату вошла совсем не миссис Тиллотсон, а полицейский в штатском. В Отделе по расследованию убийств он был новичком, и я его видел впервые, но я сразу оценил ту подчеркнуто мужественную походку, с какой он приблизился к Кремеру, и ту энергичную позу, в какой он застыл перед ним, ожидая вопросов.
— Кого вы оставили вместо себя? — спросил инспектор.
— Мэрфи, сэр. Тимоти Мэрфи.
— О'кей. Рассказывайте. Впрочем, подождите. — Кремер повернулся к Вулфу. — Этого полицейского зовут Рока. Он дежурил в квартире Хеллера, и именно его вы расспрашивали о карандашах и ластике. Можете говорить, Рока.