Но утром работники штаб-квартиры обнаружили, что мэр свое слово сдержал и перекрыл проезд машин к зданию. Из него пропускали всех, туда же не пускали никого. Кроме чахлых переносных заграждений и трех десятков полицейских дорогу блокировала десятитысячная толпа демонстрантов с пацифистскими лозунгами.
* * *
Сазонтьев еще пробивался со своей эскадрой в Северное море, а в Москве готовились к приему высокопоставленного гостя.
– К нам летит Кэтрин Джонс, – сказал Володин, появляясь в дверях зала заседаний Временного Военного Совета.
– Только этой суки не хватало, – вздохнул Ждан, мотнув головой.
– Что она везет, Сергей, как ты думаешь? – спросил Сизов министра иностранных дел.
– Как что, ультиматум. На другое она просто не способна. Что мне ей говорить?
– А стоит вообще разговаривать? – спросил Сизов.
– Дипломатический этикет надо соблюдать.
– Ты вроде бы собирался ехать в Берлин?
– Да, самолет уже готов.
– Вот и езжай, а мы ее тут сами встретим.
– Хорошо, только ради бога, – Володин умоляюще приложил к груди правую руку, – не переборщите. Это такая вредная баба!
– Ладно-ладно, не сомневайся.
– Мы ей рога поотшибаем, – хохотнул Ждан, получив в ответ укоризненный взгляд министра иностранных дел. Именно Володину приходилось расхлебывать всю кашу, заваренную этими "молодыми нахалами", а Ждан и молодчики из ФСБ были его постоянной головной болью.
* * *
Когда "Боинг" Кэтрин Джонс приземлился в Домодедово, его встречала лишь небольшая кучка людей. Трап подали с большой задержкой, внизу госсекретаря встретили посол США в России и молодой человек с погонами старшего лейтенанта. На безупречном английском он обратился к высокому гостю:
– От лица правительства и народа России мы приветствуем вас, госпожа Джонс, на российской земле. Прошу вас пройти в машину, все переговоры пройдут в здании МИДа на Смоленской площади.
Госсекретарь с явным недоумением уставилась на встречающего.
– А где Володин? – спросила она.
– Полчаса назад он вылетел в Германию.
Презрительно пожав плечами, госсекретарь прошла в поданный ей "Линкольн". По дороге она спросила посла Джона Стайка:
– Как здесь, в Москве, чувствуется напряжение? Они еще не бегут из столицы?
– Не особенно. По крайней мере внешне ничего не заметно.
– А эти вшивые немцы и англичане рванули так, будто ракеты уже поднялись в воздух. Кстати, в каком звании этот мальчик, что встречал меня?
– Старший лейтенант.
– Похоже, они хотят унизить в моем лице Соединенные Штаты, вам так не кажется, Джон?
Посол дипломатично пожал плечами. В отличие от своей гостьи, он хорошо знал эту страну и где-то даже любил ее.