Би сняла полотно со стены и, повернувшись ко мне, держала его, чтобы я могла его хорошенько разглядеть.
— Это Джейн.
Я крепче прижала Кевина к своей груди, но, как бы ни сопротивлялась, я не могла отвести глаз от портрета и разрезов, вертикально исполосовавших ее лицо.
— Это сделал он — взял портрет, который написал сам, и искромсал его ножом. А в следующую ночь он убил ее.
Старуха засеменила ко мне, подошла совсем близко:
— Она красавица, правда?
«Она в самом деле красавица», — подумала я с отчаянием.
Мне хотелось повернуться и опрометью выбежать из комнаты, но я этого не сделала. Мои ноги будто налились свинцом, и на сердце было не легче. Я разглядывала чистые черты Джейн и заметила, что она была гораздо изящнее, чем я ее представляла. Вероятно, у нее была молочной белизны кожа и нежные, по-младенчески светлые волосы, которые Николас так умело запечатлел на портрете… Глаза у нее были большие, синие и глубокие. Изгиб губ свидетельствовал о чувственности и какой-то скрытой порочности.
— Она кажется очень юной, — сказала я.
— Всего девятнадцать. Она была совсем ребенком, когда он убил ее.
— Я запрещаю вам повторять это, Би. Я не так терпелива, как мой муж. Вам придется убраться из Уолтхэмстоу, если вы будете и дальше упорствовать и утверждать это.
— Я говорю это только ради твоей пользы, девушка. Если не побережешься, станешь следующей.
Качая головой, я попятилась, прижимая к груди Кевина, словно ища в этом теплом маленьком тельце опору.
— Держи ухо востро, — зловеще сказала Би. — На него может найти безумие, когда ты меньше всего ожидаешь этого, и тогда…
Я больше была не в силах выносить пророчества ужасной старухи и ушла. Положив Кевина в его постельку, я направилась в собственные комнаты и встретила Полли и Кейт, нагруженных моими пожитками.
— В чем дело? — спросила я.
— Приказание его светлости, мэм, — ответила Кейт. — Нам было отдано распоряжение перенести вашу одежду в комнату милорда.
Я почувствовала, что краснею, заметив испытующий взгляд Полли. Ее прищуренные глаза были полны злорадства, потом оно сменилось страхом. И, даже не оглядываясь, я поняла, что появился мой муж.
Николас спокойно обратился ко мне:
— Леди Малхэм, надеюсь, вы не против моего распоряжения.
— Как скажете, сэр, — ответила я, но голос мой выдавал напряжение.
Его немигающий взгляд был устремлен на меня, будто он пытался понять, о чем я думаю, и я почувствовала, как сердце мое зачастило от неизъяснимого страха. Боже милостивый, семена сомнения и страха, посеянные во мне Би, теперь проросли во что-то вполне ощутимое. Присутствие мужа пугало меня. И он тоже это почувствовал.