— Доброе утро, — приветствовала я ее и рассмеялась, когда она подпрыгнула от неожиданности.
— Привет, девочка, — услышала я ее ответ. — Хочешь, чтобы старуху хватил удар?
— Да уж, других забот у меня нет, — ответила я, улыбаясь. — Ты видела сегодня его светлость?
Глаза ее округлились от изумления, и она спросила:
— А ты выходила?
— Да, прогуляться.
— Ну, это все объясняет. Он отправился с Джимом на Пайкадоу чинить изгородь.
— Пожалуй, слишком рано заниматься этим. И почему мой муж таскает камни, когда у него достаточно денег, чтобы заплатить за починку стены?
Повесив котел на крючок над огнем, она покачала головой, потом снова повернулась ко мне.
— Он никогда не сидит сложа руки, если есть дело, да и Джордж, и Юджин никогда не гнушались домашней работой. Не то что Тревор. Только он один из братьев всегда считал, что любой труд ниже его достоинства.
Взяв лепешку с блюда и откусив кусочек, я сказала:
— Тогда, может быть, и мне пройтись до Пайкадоу, взглянуть, как там у них дела.
Тилли смотрела на меня, поджав губы.
— Что-нибудь не так? — спросила я, проглотив кусок лепешки.
— Прошу прощения, мэм, полагаю, это не мое дело, но на вашем месте я не пошла бы туда. Во всяком случае, пока его светлость не успокоится.
— Успокоится?
Кусок лепешки застрял у меня в горле.
— Пока вас не было дома, он повздорил с братом. Мы слышали, как они ссорятся.
— Из-за чего? Она опустила глаза:
— Не могу сказать, мэм.
Покинув кухню, я поспешила в большой зал, потом заглянула в несколько гостиных и наконец в библиотеку. За письменным столом я нашла Тревора. Он сидел, приложив носовой платок к углу рта. Подняв глаза и заметив меня, он торопливо сунул окровавленный кусок полотна в карман.
Подойдя к письменному столу и продолжая смотреть на Тревора и его кровоточащую губу, я спросила:
— Что случилось?
Он смущенно отвел глаза:
— Мы с Ником поспорили.
— И он вас ударил. — Я закрыла глаза. — О! Бог мой!
Поднявшись со стула, Тревор указал на стопку бумаг на столе.
— Из-за Сент-Мэри. Боже милостивый! Ариэль, мог ли я представить, что он набросится на меня оттого, что я не выбросил их.
Внезапно его синие глаза затуманились, и он устало прислонился к письменному столу.
— Черт возьми, мне это отвратительно и ненавистно, но, похоже, у меня нет выбора. Вы это понимаете? Адриенна права. Он не отвечает за свои действия.
— Я уверена, что он не хотел…
— Я уверен и в том, что он не хотел ударить Джейн. Такова его реакция, а потом он и сам жалеет. Но к этому моменту зло уже совершено.
Кончиками пальцев Тревор коснулся моей щеки.
— Ваши любовь и преданность заслуживают восхищения, но вы должны сознавать, в какой опасности находитесь. Никто не будет думать о вас хуже, если вы подпишете эти бумаги. Теперь дело только за вами, Ариэль. Только вы вправе решить это. Ради вас самой, ради нас, ради Кевина, подпишите их, а мы займемся дальнейшим.