— Вся жизнь моего брата иррациональна, мисс Рашдон. Как вы можете высказывать о нем суждения, если до вчерашнего дня даже не были с ним знакомы?
— Я думаю, безумие не может появляться и исчезать, — упрямо стояла я на своем. — И как раз то, что он подозревает, что безумен, — и есть доказательство того, что он в здравом уме. Настоящие сумасшедшие редко признают себя таковыми.
Рот Адриенны раскрылся, и она забыла его закрыть.
Тревор поднял бровь, и на губах его появилось подобие улыбки, выражавшей одобрение.
— Хорошо сказано, мисс Рашдон, но, в то время как вы берете на себя смелость утверждать, что мой брат душевно здоров, я рискну допустить, что взрыв может произойти в любую минуту, и Николас может окончательно потерять рассудок совершенно неожиданно. Вот почему мы пригласили вас сюда. В последние несколько месяцев Николас был в скверном состоянии, он испытывал тяжелый стресс. В его памяти то появляются провалы, то она возвращается к нему, в зависимости от фаз луны. Так мне кажется. И иногда, хоть и нечасто, он становится склонным к насилию, бурным и вспыльчивым. И ради вашей же безопасности мы просим вас поостеречься и не брать на себя никаких обязательств по отношению к нему, не принимать от него никаких поручений.
Я не поднимала глаз от своих сцепленных рук.
— Я не боюсь его светлости, сэр. Я не верю, что он безумен, и не верю, что он убил свою жену.
И снова их лица выразили неподдельное изумление.
Наступило неловкое молчание.
Адриенна поднесла и прижала к вискам тонкие белые пальцы, унизанные тяжелыми перстнями.
— Тревор, я чувствую приближение головной боли.
— Прими порошок, — бросил он сестре и уставился вновь на меня. — Мисс Рашдон, кто вам сказал, что Ник убил свою жену?
— Разумеется, он сам.
— И признался, что убил?
— Нет, он сообщил только, что его заподозрили в убийстве.
Адриенна встала со стула, уронив на пол плед, прикрывавший ее колени. В шелковом халате лилового цвета она начала вышагивать по комнате — к окну и обратно, теребя беспокойными пальцами легкие завитки каштановых волос, падавшие на плечи. Тревор оставался неподвижен, но взгляд его был задумчивым. Заложив одну длинную ногу за другую и опираясь локтями о ручки кресла, он с отсутствующим видом проводил указательным пальцем по нижней губе, в то же время не отрывая глаз от меня.
— Что будем делать? — обратилась Адриенна к брату. — Это нельзя больше терпеть, Тревор. Надо что-то предпринять, пока слухи не распространились по округе и не достигли властей.
— Конечно, вы же сами не верите, что он убил жену, — сказала я.