— Он считал, что видел свою жену, — ответила я.
— В этом нет ничего нового. Ник постоянно страдал от этой галлюцинации с момента пожара.
Откинувшись на подушки сиденья,. Тревор сказал:
— Я отправлю письмо доктору Конраду в Лондон, проконсультируюсь с ним. Нужно принять некоторые меры, прежде чем мы поместим Ника в лечебницу.
При этих его словах Джим, сидевший возле меня в каменном безмолвии, вздрогнул. Но не больше, чем затрепетала я, потому что меня охватила настоящая паника.
Мы вскоре прибыли в Уолтхэмстоу. Несмотря на поздний час, окна дома были освещены. Нас поджидали Реджинальд и Матильда, и Полли, и Кейт, и еще с полдюжины служанок, которых я никогда прежде не видела. Я сняла плащ и прикрыла им лицо милорда. Я не могла вынести мысли о том, что он предстанет в таком виде перед любопытствующими и досужими взорами. Я знала их страсть к пересудам, знала, каковы их острые и злые языки. И старалась защитить его от них, насколько это было в моей власти.
Я последовала за Тревором и Джимом в комнату Николаса, но, когда я попыталась войти, Тревор остановил меня на пороге и закрыл дверь у меня перед носом. Я повернулась и увидела плачущую в темноте Матильду.
— Какая жалость… — всхлипнула она, — теперь-то уж они запрут его в сумасшедший дом. Какая жалость!
— Что же могло случиться? — спросила я вслух скорее себя самое, но Тилли ответила:
— После обеда, казалось, милорд был в порядке. Искал вас, мисс, хотел, чтобы вы ему позировали, так я думаю. Он немного выпил с братом и сестрой, потом пошел погулять… И все произошло так же неожиданно, как и в ночь, когда умерла леди Малхэм.
Она шумно высморкалась и продолжила:
— С прогулки милорд вернулся другим человеком. Он казался больным, право слово, больным. Пожаловался на головную боль. Еще выпил, потом пошел взглянуть на Кевина.
Не дожидаясь ответа, она повернулась и, переваливаясь, удалилась.
На мгновение я устало прикрыла глаза, потом вернулась в свою комнату.
— Вы хотели меня видеть, миледи?
Адриенна подняла голову от книги и улыбнулась.
— Пожалуйста, входите и садитесь, Ариэль. Когда я подчинилась, она закрыла книгу и откинулась на спинку стула.
— Я практикуюсь во французском. Собираюсь за границу, возможно, весной. Вы когда-нибудь были в Париже?
Я покачала головой.
— Какая жалость! — воскликнула она. — Париж весной — это рай. Скажите, вы хотели бы побывать там?
— В Париже? — С минуту я раздумывала. — Откровенно говоря, я никогда особенно не задумывалась об этом. Кроме того, я думаю, что моя поездка в такое место, как Париж, маловероятна.