Не поднимаясь с колен, Тэлори повернулся и взглянул на мальчика — в темных глазах вспыхнул одобрительный огонек. Общая радость стирала разницу в их положении и возрасте.
— Я услыхал твой голос. Видишь, вот и щенки. Ну-ка иди, посмотри!
Дрэм, который уже успел перевести дыхание, присел на корточки возле охотника — глаза сияли под огненно-рыжей спутанной шевелюрой, мокрой от дождя.
Фэнд обнюхала с гордостью и недоумением одного из маленьких, прижавшихся к ней комочков. Всякий раз, когда Фэнд приносила потомство, поначалу она взирала на него с удивлением.
— Красавица моя, ты у нас умница, — сказал Тэлори, и в голосе его были ласковые вибрирующие нотки. Он отдал Фэнд последний кусочек мяса и почесал тыльной стороной руки теплую ямку у нее на шее.
Теперь Дрэм мог разглядеть щенят — их было пять штук. Слепые и беспомощные, они непрерывно копошились и толкали друг друга, стремясь протиснуться поближе к материнскому боку и заполучить побольше теплого живительного молока.
Тэлори просунул руку под крошечное брюхо и поднял на ладони щенка. Фэнд не выразила при этом беспокойства и даже лизнула хозяина в запястье. Однако при первой же попытке Дрэма взять на руки щенка она предупреждающе заворчала, а затем ворчание переросло в ровный грозный рык. Дрэм испуганно отдернул руку.
— Ну что ты, Фэнд?! Я — Дрэм, ты же меня знаешь. Не бойся, я ничего не сделаю твоим щенкам.
Тэлори улыбнулся, белые клыки обнажились в углах рта:
— Подожди немного. Скоро она позволит тебе брать на руки щенят, еще до того, как они откроют глаза. А сейчас она растревожена и не в духе. Оттого и рычит.
Он положил щенка на место и взял второго, с черно-желтой шерсткой.
— Отличные щенки! Но этот, помяни мое слово, будет лучше всех.
Не обращая внимания на тихое предупреждающее рычание, он опустил щенка на колени Дрэму. С каким-то странным, незнакомым ему чувством, Дрэм, поддев щенка под грудку, посадил его так, что четыре лапки теперь свисали с обеих сторон руки. Щенок, как и его братья, был похож на крысенка, и даже шкурка у него была влажная, как у мыши. Розоватое брюхо, почти без шерсти, нетерпеливо дрожало на ладошке у Дрзма. На груди и на горле щенка ясно проступали серебристые подпалинки. Щенок заскулил и стал тыкаться мягкой мордочкой в ладонь в поисках теплого молока, которое вдруг исчезло. И сердце мальчика, пока он глядел на щенка, затопила безмерная нежность. Дрэм много раз держал на руках щенят — он вырос среди охотничьих и пастушьих собак, — но этот щенок вызывал у него неудержимое желание громко крикнуть: «Брат мой, мы созданы друг для друга, ты и я». Именно этот щенок, единственный, со светлой подпалиной на груди!