– Разрешите, господин майор? – Боец в полной экипировке заглянул в комнату.
Я узнал Вадима Снегирева, лучшего рукопашника в роте Олафа. У парня хорошая реакция и очень мощный удар с правой. Его «калабаха»[46] способна снести голову напрочь. Когда речь идет о захвате противника живьем, Олаф обычно посылает Снегирева и еще троих бойцов – свою нештатную группу захвата.
«Молодец, Ростислав. Принял приказ правильно. И лучших взял и обрядил по полной программе. Соображает что к чему…»
– Давай.
Вадим отступил в сторону и махнул рукой.
– Заходите.
Я склонил голову, рассматривая стопку бумаг, искоса глядя на вошедшую. Опознать в ней Оксану было тяжеловато. Она изменилась. Длинные волосы острижены, лицо смуглое от загара, на лице маска безразличия и отстраненности. Похудела, спала с лица.
Одета в полевую форму войск мятежников. Камуфляж американского образца, на левом рукаве эмблема, над левым нагрудным карманом нашивка с именем, фамилией и номером части. На ногах облегченные ботинки армейского образца. На погонах две поперечные полоски – сержант. Звания у мятежников такие же, как и в Ругии. Да‑а, мисс в форме…
– Садитесь.
Она села, сложив руки на коленях и глядя в сторону. На меня не смотрела и интереса не проявляла. Голос мой не узнала. Забыла или просто не допускала мысли, что ее однокурсник может быть здесь.
– Вы служили в армии мятежников?
– Да.
– Звание, должность?
– Сержант, связист штаба части.
– Вы воевали против правительственной армии Ругии?
Оксана устало поправила челку и отрицательно качнула головой.
– Я же объясняла вашим, что не воевала. Даже пистолета в руках не держала. Моя обязанность – работа с аппаратурой небоевого назначения. И потом, когда нас захватили, никто из группы сопротивления не оказал.
Голос надтреснутый, поникший. Чего она ждала? Расстрела? Заключения? Безысходность сквозила в каждом слове, в каждом жесте. Здорово вас потрепал этот мир. В Аберене вся шестерка чувствовала себя более бодро…
Я встал, зашел ей за спину и нарочито строгим голосом произнес:
– Вы готовы сотрудничать с властями Ругии?
– Спрашивайте – отвечу. Секретов у меня нет. Коды и шифры вы и так узнали…
«Что я чувствую? Радость, удовлетворение, облегчение? Ведь она, как и другие, мне чужая. Ну да, из моего мира, знакомая… Но таких знакомых море. И все же она жива, жив ее бойфренд, возможно, уцелели другие путешественники. Видимо, это главное на сегодня… а мое состояние – дело десятое…»
– Ладно. – Я сел на край стола прямо перед ней. – Все ясно. Вы меня слышите?
– Да.
– Ну здравствуй, Оксана.
Она подняла голову, удивленная такими словами, и впервые посмотрела на меня. На ее лице медленно‑медленно начало проступать узнавание. Губы внезапно задрожали, глаза налились слезами. Рука накрыла рот.