Увидев меня, комиссар сказал:
– А вот и командир отдельного батальона. Знакомься, Артур, – это из «Волода». А это – майор Томилин.
Три пары внимательных, слегка прищуренных глаз посмотрели на меня. Короткие стрижки, твердые черты лица, волевые подбородки, сомкнутые губы. Фигуры у всех крепкие, тренированные. Во взглядах – спокойствие и уверенность. Вот они какие, спецназеры…
– Капитан Уваров.
– Лейтенант Миронов.
– Лейтенант Дибич.
Я пожал три руки, кивнул в сторону стоявших на другой стороне улицы автобусов.
– Ваши?
– Да.
– Успели все же… Хорошо.
– Так вот какой легендарный Оборотень, – без улыбки сказал Уваров. – Давно хотел познакомиться…
– Что у вас нового, майор? – спросил Дибич. – Вы разговаривали с бандитами?
– Да. Через… – я глянул на часы, – семь минут Ролка должен отпустить заложников.
– Что? Отпустить? – На малоподвижном лице Уварова отразилось удивление. – С чего это вдруг?
– Я взял его семью. Поставил ультиматум. Ролка думает.
– А если передумает?
Я усмехнулся, вспомнив голос боевика.
– Вряд ли. Он не хочет услышать нечто неприятное.
– Вы ему пригрозили? – сообразил Миронов.
– Да.
Во взгляде Миронова проскользнула неприязнь. Наверно, считал, что трогать семью бандита нельзя. Мол, посторонние люди и все такое прочее.
– Что вы намерены предпринять? – спросил я у Уварова.
– Пока изучаем обстановку.
– Понятно. Мой ротный, капитан Кантин, сидит в том доме. У него план здания и сведения о боевиках. Можете использовать это.
– Благодарю, – кивнул Уваров. – Обязательно.
– Наша штурмовая группа нашла похожее здание и провела тренировку. Они покажут где.
Уваров вновь кивнул, благодаря. И тут моя радиостанция ожила.
– «Куб», это «Конус», – вызвал Владнек. – У бандитов суета. Бегают по этажу, шумят. Я видел заложников, их гонят вниз.
– Понял, «Конус».
– В пределах наблюдения трое бандитов. Могу снять.
– По моей команде. Жди. Будут новости – докладывай.
– Они отпускают людей? – спросил Гулетин.
– Не знаю. Но что‑то у них там происходит. Через две минуты узнаем.
Боевики занервничали. Мой ультиматум выбил их из колеи.
Ролка поставлен в тупик – или казнь его семьи, или сдача в плен. Но если он своей жизнью распорядиться мог, то его подельники подобного исхода не желали. Поэтому в здании сейчас шел ожесточенный спор. Внимание за обстановкой было ослаблено.
Снайперы дважды докладывали, что Ролка в поле их зрения. Потом сказали, что четверо боевиков могут быть выведены из игры разом. Но я приказа не давал. Уцелевшие способны перебить всех заложников. Тем временем штурмовая группа смогла незаметно подойти к зданию и занять исходные позиции. Атака могла быть начата в любой момент.